Питер Пауль Рубенс - [5]
В картине «Персей и Андромеда» (1620–1621, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург) Рубенс воспел великую силу любви, способную преодолевать все препятствия. Персей, сын Дианы и Зевса, выступает здесь как воплощенный герой. Он убивает морское чудовище, чтобы спасти дочь царя Кефея Андромеду. Известный мифологический мотив живописец перевел на живой язык Фландрии, привнеся в него множество реалистичных деталей, характерных для жителей своей страны. Благодаря этому, художник по-новому раскрыл содержание мифа.
Напряженная внутренняя динамика каждой линии, формы, ритма подчеркивает героическую тему произведения. Как отзвук недавней битвы воспринимаются взволнованные движения прекрасных персонажей картины. Фигуры амуров и богини славы добавляют композиции пафосное звучание. Этому способствует также колорит полотна. Красочные переливы и воздушность становятся то удивительно прозрачными, то очень тонко переходят в насыщенные тона, создавая единую симфонию произведения.
Лица фламандцев
Обаяние живописного языка Рубенса раскрывается в портретах зрелого периода, занимающих важное место в искусстве XVII века. Создавая произведения этого жанра, он выступает продолжателем традиций Высокого Возрождения. Художник, как правило, ограничивается только рамками внешнего сходства и не слишком углубляется в душевные переживания моделей.
Все герои на портретах великого фламандца переполнены жизнью. Мужские и женские образы он трактовал так, как любят быть изображенными дамы: сначала красота, а потом уже сходство. В портретах живописец прекрасно передавал приметы своей эпохи и общественное положение.
Женщины, которых писал Рубенс, наделены общими чертами: прекрасный цвет лица, высокий лоб, аккуратный подбородок, широко распахнутые глаза, изящная полнота — «Портрет королевы Марии Медичи» (около 1622, Прадо, Мадрид).
К шедеврам портретного искусства мастера относится «Портрет камеристки инфанты Изабеллы» (около 1625, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург). С помощью легких золотистых рефлексов, прозрачных теней, холодных бликов художник передает яркое обаяние молодой жизнерадостной девушки. Рубенс обогащал характеристик)>7 своих моделей за счет утверждения их общественной роли, наделял чувством собственного превосходства и высокомерной степенностью. При помощи костюма раскрывал остающиеся недосказанными нюансы.
Важное место в композиции парадного портрета играли такие детали, как поворот головы, положение фигуры в пространстве, эффектный взгляд, торжественная обстановка.
Почти не различимы принципы барочного парадного портрета в работе «Портрет Елены Фоурмен с двумя детьми» (около 1636, Лувр, Париж). Здесь нет роскошных аксессуаров и дорогих пышных одежд. Вся композиция произведения проникнута безмятежным счастьем. Образы матери и ее детей полны естественной непринужденности и, благодаря этому, особой выразительной прелести. Портрет стал гимном материнству.
Противоборство человека и природы
В своем творчестве Рубенс часто обращается к теме борьбы человека и природы, сценам охоты, занимающим далеко не второстепенное место в творчестве художника. Никто не показывал людей и животных в жестокой схватке так, как это делал он. Работы его предшественников обычно преследовали одну цель — продемонстрировать знание анатомического строения животного. И, если раньше зверей изображали главным образом на полотнах, посвященных библейским или мифологическим темам, то воображение Рубенса пошло намного дальше. Он создал живой мир, в котором люди и звери сражались друг с другом в стихийно возникшей схватке. Эти картины пронизаны огромным напряжением: накалены до предела страсти, возбужденные люди и животные бесстрашно и яростно набрасываются Друг на друга — «Охота на тигров и львов» (1617–1618, Музей изящных искусств, Ренн).
Композиции, посвященные охоте и сражениям, мастер создавал в период с 1615 по 1621, реализовывая главную цель своего искусства — изображать жизнь в ее динамичности и воплощать реальный момент, допуская некоторую долю вымысла. Работы художника не производят мрачного впечатления, не отталкивают и, как заметил один из современников, «в этом ужасе есть что-то восхитительное».
Создавая знаменитые сцены охоты, Рубенс играл на чувствах публики, заставляя ее сопереживать происходящему, а также использовал неподдельный интерес народа к экзотическим животным. Европа в XVII веке только открывала для себя мир других континентов. Лишь очень немногие воочию видели настоящих мавров, арабов, гиппопотамов, а также африканских жирафов, индийских слонов или бенгальских пиров. Рубенс был одним из тех, кто наблюдал подобную экзотику в зверинцах вельмож, на которых он работал или с которыми встречался в ходе своих дипломатических миссий…
Большинство из работ этой серии было создано мастером главным образом для развлечения высокопоставленных зрителей и знатных горожан.
