Письмо Софьи - [26]

Пожилая дама казалась очень рассеянной и объясняла свое беспокойство тем, что управитель долго не возвращается из города, куда уехал еще третьего дня. Когда время уже перевалило за полдень, помещица позвала кучера Терентия и велела ему закладывать дрожки для поездки в имение Цинбаловых. При этом она пояснила Евгении:

– Я слыхала, что Цинбаловы лес продают, хотела Евсея послать, чтобы он там присмотрелся, приценился. Так этот плут, видишь ли, в городе задерживается. Наверное, выпил там с дружками в кабаке. Придется мне самой поехать к соседям, посмотреть, какой лес.

Почему-то Софья сразу подумала, что лес – это только предлог, на самом же деле тетушка хочет застать в соседском имении Призванова, пока он еще оттуда не уехал, и расспросить его об Ольге Гавриловне. Вероятно, мысль о сестре все же не давала Домне Гавриловне покоя, чем и объяснялась ее необычная рассеянность.

Кучер долго собирался, и хозяйка проявляла заметное нетерпение. Наконец, дрожки выехали из усадьбы. Погода к тому времени совсем наладилась, сияло солнце, а темноватая полоса дождя виднелась где-то далеко на горизонте.

Вскоре после отъезда Домны Гавриловны в Старые Липы вернулся Евсей и объяснил свою задержку самыми уважительными причинами, хотя Эжени ему нисколько не поверила.

У Софьи тоже состоялся разговор с управителем, причем весьма ее озадачивший и даже огорчивший. Когда она спросила Евсея, что нового в городе, он с хитроватым видом сообщил:

– Видел там этого молодого пана, который к вам сватается.

– Юрия Горецкого? – уточнила девушка, насторожившись.

– Да, кажется, так его зовут.

– И где ты его видел, когда?

– Видел сегодня, как он выезжал из города на очень славной коляске, запряженной парой лошадей.

– Да, он должен к нам приехать со своей матерью! – обрадовалась Софья. – С ним была пожилая дама?

– Нет, никакой дамы с ним в коляске не было, а был только один офицер, гусар.

– Наверное, Ружич, – предположила немного озадаченная Софья. – А какой он из себя?

– Не могу знать. Они все для меня на одно лицо: мундиры со шнурами, усы.

Софья была порядком раздосадована таким известием. «Неужели Юрий сперва решил встретиться с приятелем, а потом уже ехать ко мне? – думала она, перебирая в уме разные варианты. – Или, может, его мать не дала согласия на брак, и теперь он советуется с Ружичем, как быть? Может, хочет увезти меня, обвенчаться тайно, без родительского благословения?» Софья была согласна и на такой рискованно-романтический шаг, только бы Юрий поскорее приехал и разрешил все ее сомнения.

Дела валились у нее из рук, и девушка снова вышла за ворота усадьбы бродить по окрестностям и следить за дорогой. Но чего она никак не ожидала – так это повторного появления давешнего всадника. Призванов возник перед ней словно из-под земли и с самым непринужденным видом объявил:

– Вот, решил заглянуть к вам после охоты, узнать, не хочет ли Домна Гавриловна передать письмо своей сестре. А то ведь я завтра уеду от Цинбаловых.

– Какая досада, а тетушка час назад отправилась к Цинбаловым, – сообщила Софья, стараясь не смотреть на него. – Так что возвращайтесь поскорей обратно, чтобы опять с ней не разминуться.

– Хорошо, я поеду. Но прежде мне надо бы промочить горло. Знаете, фляга моя уже пуста, а очень хочется пить. В вашей усадьбе меня могут спасти от жажды?

Он явно намеревался получить питье из рук Софьи, но девушка твердо решила держаться от него подальше и заявила, махнув рукой в сторону крыльца:

– Ступайте в дом, там Евгения, наша экономка, даст вам вина или воды, чего попросите.

Призванов не стал возражать и направил коня к воротам усадьбы. А Софья устремилась в глубину сада, где решила бродить до тех пор, пока нежданный гость не покинет Старые Липы.

Впрочем, Призванов не собирался преследовать Софью: сейчас это не входило в его намерения. Войдя в переднюю, он увидел Варьку, что было для него очень кстати.

– Ну-ка, милашечка, дай мне напиться, – обратился он к смазливой горничной, которая тут же принялась строить ему глазки.

– А чего же вам, барин: воды или вина? – спросила Варька, кокетливо поводя плечами.

– А все равно: из рук такой красотки, как ты, даже вода покажется вином.

Скоро Призванов самым вольным образом заигрывал с Варькой, обнимая ее и целуя, а она лишь опасливо поглядывала по сторонам и шептала:

– Экий вы прыткий, барин!.. А вдруг увидит кто? Барыня у нас по этой части строгая!

– Ну а если я ночью к тебе приду, когда никто не видит? Примешь? А еще и подарочек тебе принесу.

– Да вы, барин, сами по себе такой молодец, что вас и без подарка можно принять, но только где? Я же в девичьей сплю, а там я не одна. А на сеновал пойти – так сторож может заметить или кучер Терешка, он все за мной следит, проходу не дает.

– А что же, в доме совсем не найдется комнаты, где мы с тобой могли бы уединиться?

– Ну, разве что в чулане под лестницей. Там чисто, да и лавку можно застелить…

Строгая Домна Гавриловна не подозревала, что чулан, в котором хранились сундуки и мешки со старыми вещами, частенько использовался домашними слугами для ночных свиданий. Конечно, ключи от кладовых и всех подсобных помещений имелись лишь у хозяйки и экономки, но Варька с помощью одного из своих милых дружков ухитрилась подобрать отмычку к несложному затвору.