Письмо на небеса - [20]
Танцы будут в эту пятницу (слава богу, на этой неделе я живу у папы). Однако тетя Эми увидела этот день отмеченным в школьном календаре и, зная о приближающейся дате, решила после смены провести со мной беседу. Она внушала мне вести себя на танцах благоразумно и прочитала лекцию о том, что танцевать нужно, не слишком сближаясь с партнером. «Оставь место для Духа Святого между вами», – добавила тетя. Вас бы, наверное, это рассмешило, да и она сама попыталась выдавить улыбку, но вряд ли это была шутка. Тетя Эми напомнила мне об опасных грехах, а затем спросила, не хочу ли я пойти с ней за покупками. Мне, конечно, нужно было платье, но я не собиралась покупать его с ней: она не одобряет тонкие лямки на одежде, а все бальные платья или с ними, или вообще без них. Наш поход по магазинам кончится тем, что я куплю строгое платье и буду вынуждена его надеть, поскольку иначе меня замучает чувство вины. Я ответила тете, что мне много задали на дом, и она дала мне двадцать долларов. Мне не хотелось говорить ей, что на это платья не купишь, поэтому я взяла их и – хоть мне и было стыдно – решила, что теперь до самого конца года смогу покупать печенье с арахисовым маслом.
Сегодня на обеде, перед тем как пойти за печеньем, я поискала подруг и увидела, что Натали протягивает Ханне один тюльпан. Ханна поднесла цветок к лицу, словно для того, чтобы понюхать, хотя тюльпаны совсем не пахнут. Натали засмеялась.
– Дорогая, ты пойдешь со мной на танцы? – спросила она.
Ханна уронила тюльпан на поднос и взглянула на подругу.
– Что ты имеешь в виду? – немного резко отозвалась она.
– Все эти танцы кажутся мне такой глупостью, – ответила Натали. – Вот я и подумала, что нам нужно просто повеселиться, ну, знаешь, не беспокоясь о парнях и прочем. Мы можем нарядиться в сексуальные платья в стиле 1920-х годов и сначала перекусить в каком-нибудь фондю-баре. – В конце фразы ее голос от волнения и надежды стал чуть выше. Затем она обернулась ко мне: – Лорел тоже пойдет с нами. Прости, что не принесла тебе цветка. Не знала, какие ты любишь. Я сорвала тюльпан во дворе соседа. Мистер Дики выскочил из дома и начал кричать, так что мне пришлось спасаться бегством. Представляете, он полквартала за мной бежал, пока его не остановил приступ астмы.
Я выдавила смешок.
– Ты забыла, что Лорел идет на танцы с Эваном Фридманом? Да и потом, за мной Кейси заедет, я уговорила его быть моим парнем. Он возьмет у отца кабриолет. Если хотите, можете поехать с нами.
Натали выглядела раздраженной.
– С чего это он захотел пойти на школьные танцы? Ему же сколько? Девятнадцать?
Ханна хитро улыбнулась.
– Я сказала ему, что если он сходит со мной, то получит очень приятный сюрприз.
Натали была раздавлена. Такое выражение лица, как было у нее в этом момент, возникает, когда вы утром приготовили себе вафли, намазали их маслом, полили сиропом, нарезали на квадратные кусочки, понесли к себе в комнату и… уронили на пол маслом вниз. И вы так расстроены, что даже не хочется готовить новую порцию.
– Ладно, клево. На самом деле, меня тоже пригласили.
– Кто? – посмотрела на нее Ханна.
Натали опустила глаза, затем снова взглянула на Ханну. Ее щеки покраснели. Не знаю, разозлилась она или смутилась. Я поняла, что должна оставить их наедине, пробормотала что-то о печенье и ушла.
Я хотела встать в конце очереди, но увидела, что там уже стоит Скай, и пошла в другую сторону. Затем развернулась и встала позади него. Некоторое время я молчала, уставившись на его затылок. Открывала рот, чтобы что-нибудь сказать, но слова не шли с языка. Наконец, я произнесла:
– Привет.
Он удивленно повернулся ко мне.
– О, привет.
– Привет, – глупо повторила я.
– Как дела?
Я снова задумалась, что ответить на этот ужасный вопрос, но решила вместо этого задать свой:
– Ты идешь в пятницу на танцы?
– Не знаю. А ты?
– Иду ли я на танцы?
Он одарил меня взглядом, говорившим: «ну да, разве это не очевидно?».
– Тоже пока не знаю. Но наверное, пойду. Меня пригласили.
Скай окаменел. Клянусь, я видела, как напряглись мышцы на его руке.
– Кто?
– Один парень, – тихо промямлила я. – Но я даже не знаю, хочу ли вообще на них идти. Знаешь, на таких мероприятиях часто все идет совсем не так, как должно было.
– Мэй была твоей сестрой? – ни с того ни с сего спросил Скай.
Я застыла. В голове вихрем проносились вопросы. Откуда он знает? В этой школе никто, кроме миссис Бастер, не спрашивал меня о ней. Может быть, у Ская есть друзья, которые учатся в Сандии? Он и сам – ровесник Мэй, учится в одиннадцатом. А может, он сам учился там до того, как перевелся сюда? Это вполне возможно.
– Да, – наконец выдавила я.
– Ты похожа на нее.
– Правда? – Казалось, будто в моей груди кто-то зажег бенгальские огни и из них разлетаются горячие искры. Скай считает, что я похожа на сестру!
Я никогда не хотела говорить о ней с моими друзьями, но сейчас, со Скаем, мне было так хорошо, как будто он являлся частью тайного мира Мэй. И он не задавал ненужных вопросов. Он просто сказал:
– Да. У тебя такие же глаза.
Мы опять ненадолго замолчали.
– Не знаю, приду ли я, – проговорил Скай.
– На танцы?
Им по шестнадцать, жизнь их не балует, будущее туманно, и, кажется, весь мир против них. Они аутсайдеры, но их связывает дружба. И, конечно же, музыка. Ред, Лео, Роуз и Наоми играют в школьной рок-группе: увлеченно репетируют, выступают на сцене, мечтают о славе… Но когда Наоми находят в водах Темзы без сознания, мир переворачивается. Никто не знает, что произошло с ней. Никто не знает, что произойдет с ними.
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.