Письма Уильяма Берроуза - [81]

Шрифт
Интервал

Драйден говорит о Золотом веке: «Тут каждый, всяк приговорен к другому» [324]. Вернемся же в этот Золотой век! Как в песне поется: «Мальчишечьи сны, как ветер, вольны…» [325]. Тем более, мой мозг кишит идеями, как сделать бабки, и некоторые мысли не совсем законны. Моя прекрасная ночная сестра вдула мне, и кайф ударил по кишкам — мягко, сладенько. Эту ночную сестру я намеренно называю «моя прекрасная ночная сестра», чтобы не спутать с другой — первостатейнейшей клизмой, которая недавно вогнала мне в вену чистую воду. По ходу дела, крадет мою дозу и сама потребляет. Хотя по женщине я сказать не могу… и по китайцу тоже. Да и похер, больше она ко мне не притронется.

(Ходил в сортир — снова заперто. Шесть часов, шесть долгих часов заперто. Можно подумать, операционную там устроили.) Сексуальность так и прет из меня — ночью кончил целых три раза.

Напротив больницы — итальянская школа, и я часами наблюдаю за мальчиками в бинокль с восьмикратным увеличением. Забавно представлять себя призраком: стою среди них, и меня раздирает бесплотная страсть. Мальчики бегают в шортиках; видно даже, как в утренней прохладе у них на ляжках выступают мурашки (волоски пересчитать можно).

Я не рассказывал, как мы с Марвом однажды заплатили двум арабским пацанятам шестьдесят центов, чтобы те при нас отодрали друг друга? И не для виду отодрали, а прямо чтобы кончили. Я еще сказал тогда Марву: «Так они тебе и приподняли крышки!», и Марв ответил: «Жрать хотят — никуда не денутся». И правда, никуда пацаны не делись, отодрали друг дружку. С молофьей. Ну не старый ли я извращенец? — подумалось мне тогда [326].

Фриско, говоришь? Было бы круто встретиться со всеми вами, в смысле с тобой, Аллен, и с Джеком, с тобой и с милым Нилом… Ваше письмо отогрело мне душу, которая успела поблекнуть и будто обветриться, огрубеть. Временами просто зверею, кидаюсь на арабских санитаров. Меня здесь не любят больше других. Здесь — в этой зловонной яме. Точно зловонной, ибо воняет охуенно… Что такое вонь, не узнаешь, пока не сунешь нос в испанскую больницу… Я пристыжен вашей буддийской любовью, вашей милой терпимостью, но меня терзают ветры насилия и раздора… Однако это насилие к тебе, Аллен, не относится!

С денежкой тебя на работе не обижают? Рад слышать. Ты это заслужил.

Говорите, Аллен выступил с чтением «ВОЯ» [327]? Чтения — это круто, без балды, но что такое, собственно, «ВОЙ»? Жаль, меня с вами не было.

Так мне привезти с собой Кики? Или у вас там полно сочных мальчиков;

Аллен, ну давай уже колись, на что ты намекаешь? Кто от злости на меня с ума сходит? Сливки… то есть слив общества? Пора тебе понять: Триллинг [328] — развалина. Он не сможет и не захочет быть полезным тебе. Нет в нем органов, нет маны, он давно разрядился. Высосет из тебя энергию, без которой батарея его мозга не сможет выдавать говномысли для «Партизан ревю». Это не издание, это — клуб для авторов-смертников. Появишься в нем — и считай, тебя смерть чмокнула. Нет, не чмокнула даже, а выебла.

Насчет порнографии — круто. Хотелось бы увидеть все сразу. Значит так, сладенький, ты ведь мой агент, так что тебе и решать, что делать дальше с интерзоновским романом. Месяца через два пришлю еще страниц сто. Твоя доля — двадцать процентов…

Но что-то я ушел от темы, утратил связь, провалился в огромную серую брешь между скобками… Вот теперь сижу и тупо пялюсь в письмо. Нет, далось мне это монашество? Сомневаюсь насчет Земли Свободы и не горю желанием отправляться в паломничество по безмальчиковым просторам Штатов… хотя quien sabe? Может, и передумаю по поводу Фриско; если скоплю деньжат, то уж точно заскочу к вам по пути в Южную Америку…

От вашего письма так тепло на душе, так легко и свободно становится… Конечно, я бы хотел еще раз повидать старика Гарвера до того, как он свернет ласты. Нилу от меня передай, чтобы завязывал с тотализатором. Скачки сожрут его, а подсказки из снов использовать для таких целей нельзя! Сечешь, Нил? Если и знаешь, какая лошадь победит, нельзя зарабатывать на этом деньги. Даже не пытайся. Ты бьешься с призраком, который побьет тебя, не ты его. Забудь, брось затею. Береги деньги [329]!

Я теряю всякую осторожность и сдержанность. Не позволю разбавлять мои работы водой. Прежде я, например, был стеснителен с мальчиками, уже и не помню, почему именно. Теперь центры сдерживания атрофировались, закупорились, как жопа угря по пути в Саргассово море — о, хорошее название для книги. Кстати, вы знаете, что угри, достигнув половой зрелости, покидают родные реки и озера Европы, плывут через всю Атлантику в Саргассово море (рядом с Бермудами), там ебутся и дохнут. На время опасного путешествия угри перестают жрать, и жопы у них закупориваются. Новорожденные угрики плывут обратно в озера и реки Европы. Ну, скажи, правда же это название круче «Армии невежд» (цитата из «Берега Дувра» Арнольда) для моего романа об Интерзоне?

Скажем: «Жди меня в Саргассовом море», «Я приду к тебе в Саргассово море» или «Саргассова тропа».

Смерть открывает дверцу своего старого пикапа и говорит Автостопщику: «Видок у тебя, будто жопа склеилась, друг мой. Ты не в Саргассово путь держишь?»


Еще от автора Уильям Сьюард Берроуз
Голый завтрак

Одна из величайших книг нонконформистской культуры за всю историю ее существования.Одна из самых значительных книг XX века, изменившая лицо современной прозы.«Голый завтрак» — первый роман Уильяма Берроуза, сразу же поставивший автора в ряд живых классиков англоязычной литературы.Странная, жестокая и причудливая книга, сочетающая в себе мотивы натурализма, визионерства, сюрреализма, фантастики и психоделики.«Порвалась дней связующая нить»... и неортодоксальные способы, которыми Уильям Берроуз предлагает соединить ее, даже сейчас могут вызвать шок у среднего человека и вдохновение – у искушенного читателя.


Джанки

«Джанки» – первая послевоенная литературная бомба, с успехом рванувшая под зданием официальной культуры «эпохи непримиримой борьбы с наркотиками». Этот один из самых оригинальных нарко-репортажей из-за понятности текста до сих пор остаётся самым читаемым произведением Берроуза.После «Исповеди опиомана», биографической книги одного из крупнейших английских поэтов XIX века Томаса Де Куинси, «Джанки» стал вторым важнейшим художественно-публицистическим «Отчётом о проделанной работе». Поэтичный стиль Де Куинси, характерный для своего времени, сменила грубая конкретика века двадцатого.


Пидор

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дезинсектор!

Заговорщики хотят уничтожить Соединенные Штаты с помощью нервно-паралитического газа. Идеальный слуга предстает коварным оборотнем. Лимонный мальчишка преследует плохих музыкантов. Электрические пациенты поднимают восстание в лечебнице. Полковник объясняет правила науки "Делай просто"."Дезинсектор" — вторая книга лондонской трилогии Уильяма Берроуза, развивающая темы романа "Дикие мальчики".Берроуз разорвал связь между языком и властью. Особенно политической властью. В таких книгах, как `Дезинсектор!`, Уильям бичует не только свиней, как называли в 1968 году полицейских, не только крайне правых, но, что гораздо важнее, власть как таковую.


Ветер умирает. Ты умираешь. Мы умираем

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дикие мальчики

«Дикие мальчики, или Книга мертвых», первый роман «лондонской» трилогии, куда входят также «Дезинсектор» и «Пристань святых», повествует о группе подростков-мародеров, терроризирующих города Северной Африки. В гротескном, романтичном, кошмарном шедевре Берроуза технологии, плоть и насилие проникают друг в друга, сливаясь в вакханалии взаимного уничтожения. Это произведение вдохновило группу Duran Duran на создание одноименной знаменитой песни с альбома «Arena». Книга содержит нецензурную брань.


Рекомендуем почитать
Морской космический флот. Его люди, работа, океанские походы

В книге автор рассказывает о непростой службе на судах Морского космического флота, океанских походах, о встречах с интересными людьми. Большой любовью рассказывает о своих родителях-тружениках села – честных и трудолюбивых людях; с грустью вспоминает о своём полуголодном военном детстве; о годах учёбы в военном училище, о начале самостоятельной жизни – службе на судах МКФ, с гордостью пронесших флаг нашей страны через моря и океаны. Автор размышляет о судьбе товарищей-сослуживцев и судьбе нашей Родины.


Иван Никитин. Его жизнь и литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии `Жизнь замечательных людей`, осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют свою ценность и по сей день. Писавшиеся `для простых людей`, для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Роберт Оуэн. Его жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Карамзин. Его жизнь и научно-литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Виссарион Белинский. Его жизнь и литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Старовойтова Галина Васильевна. Советник Президента Б.Н. Ельцина

Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.


Дерьмо

«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!


Точка равновесия

Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.


Снафф

Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!


Колыбельная

Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.