Письма к тайной возлюбленной - [29]
Внутри все было довольно скромно: письменный стол, несколько стеллажей, табурет у окошка, где расплачивались клиенты. Открыв другую дверь, они попали на крытую часть причала, где над единственным местом для швартовки была подвешена моторная лодка для рыбалки, а на пустом складе еще недавно находилась пара каноэ, нуждавшихся в ремонте.
— Ого! — сказала она, разглядывая старинные некрашеные деревянные балки. — Деревенский стиль? Круто!
Наверное, в Чикаго таких заведений не было. Поддавшись порыву, он указал ей на пустое птичье гнездо в углу:
— Видишь? Прошлым летом у нас был домашний крапивничек с детишками. Милли вся издергалась: боялась, что из-за вибрации гнездо упадет.
Эбби посмотрела на него:
— Но все птички выжили?
Он кивнул, но подумал: «С каких это пор я сам начинаю разговор и добровольно что-то говорю этой особе, от которой хочу избавиться?» А потом с огромным трудом оторвал от нее взгляд, потому что на нее уж очень приятно было смотреть, особенно в неярком свете крытого причала.
— Она тоже была у Милли? — спросила она, указывая на небольшую лодку.
— Нет, — ответил Роб. — Это имущество властей, на случай чрезвычайных ситуаций на озере. А так моторкам там плавать не разрешено.
Она энергично кивнула в знак понимания и тут же задала новый вопрос:
— А их бывает много? Чрезвычайных ситуаций?
Он покачал головой.
— Милли рассказывала, что подросток выпал из каноэ пятнадцать лет назад, и его пришлось спасать. А вообще полицейская лодка — это просто мера предосторожности.
На какое-то мгновение воцарилось молчание.
— Ну, пора браться за работу! — объявил он.
— Есть, капитан! — откликнулась она, выпрямляясь и отдавая ему честь.
Он в притворном раздражении проворчал:
— Пошли уж, комик!
После этого Роб просветил свою помощницу насчет того, как надо правильно мыть каноэ, а потом из уличного крана наполнил водой ведра, которые приготовил заранее. Он поручил Эбби мыть корпус снаружи, а когда она заканчивала очередное каноэ, он его переворачивал и отмывал изнутри.
Работа была не слишком изнурительной, но и легкой ее назвать было нельзя, если учесть количество каноэ: около двадцати пяти. Он все ждал, когда она начнет ныть, но, точно также как накануне на прогулке, она этого не делала. И к его немалому удивлению, мытье каноэ давалось ей легче, чем пеший туризм. В основном он был сосредоточен на своей работе, но время от времени поглядывал в ее сторону. Тонкие прядки волос выбились у нее из хвоста и завитками падали ей на лицо, но она только сдувала их со лба или заправляла за уши. Вода иногда выплескивалась на ее юбку-шорты, и он заметил несколько полосок грязи на одной стройной ножке, но она все равно не ворчала, не скулила и не выглядела несчастной, хотя иногда казалась немного усталой.
Вот черт! Ей удалось даже внушить ему восхищение. Робу не хотелось в этом себе признаваться, но это было так.
— До чего прекрасный день! — неожиданно сказала она, опускаясь на колени на дощатый настил и окуная желтую губку в ведро, а потом ее выжимая. — По утрам могло бы быть и потеплее, да и ночью тоже, но дни здесь просто чудесные.
— Не беспокойся, по утрам и ночью скоро станет теплее. — Конечно, едва он успел это сказать, как сразу же понял, что это прозвучало так, будто он думает, что она этого времени здесь дождется. — Но, наверное, ты уже на днях уедешь в Чикаго?
Она прервала работу и посмотрела на него. Ее лицо выражало доброжелательность — и любопытство.
— Тебе почему-то хочется от меня избавиться, Роб Коултер?
«Да, потому что при каждой нашей встрече мне хочется сорвать с тебя всю одежду». Его бесшабашному «я» вдруг захотелось сказать эти слова вслух — просто чтобы посмотреть, как она на это будет реагировать.
Но он был достаточно сильным, чтобы справиться с подобным импульсом. Он способен ей противостоять! Прошлый год прошел достаточно хорошо, но сейчас это его решение о воздержании получает первую серьезную проверку — и ему надо ее пройти.
Он попытался изобразить легкую улыбку.
— Я просто… не очень общительный человек. Мне нравится быть одному.
— Мне говорили.
От неожиданности он моргнул и переспросил:
— Говорили? Когда?
— Когда я только приехала в город и начала спрашивать, кому принадлежит прокат.
Он молча кивнул. Он не вполне осознавал, что заработал себе репутацию отшельника, но его это устраивало. Пусть ему не слишком нравится, когда о нем вообще говорят, но, наверное, в городке вроде Лосиного Ручья этого избежать невозможно.
— В общем, извини, что я порчу тебе имидж, — сказала Линдси, но поскольку она продолжала улыбаться, то у Роба не создалось впечатления, будто она действительно о чем-то сожалеет. И — вот черт! — может быть (по крайней мере, в эту минуту), он сам, честно говоря, об этом не слишком жалел. Дьявольщина! — Короче, — добавила она, плеснув мыльной водой на корпус ярко-желтого каноэ, — я не занималась такой работой с самого детства.
— А какой работой ты тогда занималась? — импульсивно спросил он.
— Ну, знаешь… просто мыла машины на улице и все такое. — Она подняла лицо к солнцу. — Но теперь я вспоминаю эту работу, как довольно приятную, если ее делаешь в отличную погоду. Правда ведь?
Убежденный холостяк Дерек Кэссиди был, что называется, мастером на все руки, но вот умения обращаться с маленькими детьми у него не было!Однако крошечная Эмили сразу же увидела в нем отца − и требует все больше внимания, а ее мать, очаровательная молодая вдова Холли, напротив, упрямо отвергает все ухаживания обаятельного соседа.Что же делать Дереку?Для начала − завоевать любовь малышки, а затем − действовать по обстоятельствам!
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Самый верный способ обратить на себя внимание парня, который тебя не замечает, — заставить его ревновать. Решив так, юная Грейс попыталась разыграть спектакль, в котором роль своего мнимого возлюбленного отвела молодому человеку, не вызывающему у нее никаких чувств, кроме дружеских. Девушка и предположить не могла, что ситуация выйдет у нее из-под контроля и режиссером спектакля станет вовсе не она…
Роковые страсти не канули в Лету, — доказывает нам своим романом создатель знаменитой «Соседки».В тихом предместье Гренобля живет молодая семья. В пустующий по соседству особняк вселяется супружеская пара. Они знакомятся и между ними завязывается дружба, при этом никто не догадывается, что несколько лет назад двое из теперешних респектабельных соседей пережили бурный роман. Вновь вспыхнувшая страсть — уже между семейными людьми — приводит к трагической развязке…(Фильм с аналогичным названием снят во Франции.
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…
Что происходит, когда закончились отношения, но осталось имущество? Его начинают делить… Но только не Маша Ульянова и Даниил Германов в романе Ольги Кентон «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ». Эту парочку вовсе не волновали денежные вопросы. Но однажды они поняли, что любовь прошла, и решили, что это еще не повод разъезжаться по разным квартирам.Так, бывшие возлюбленные остались жить под одной крышей, втайне надеясь, что это не помешает каждому из них вновь устроить личное счастье, но теперь на всю жизнь…Что же у них получилось в действительности? Легко ли видеть новых подружек своего бывшего возлюбленного или отвечать на телефонные звонки незнакомых поклонников? Дружба это или всего лишь временный, необъяснимо-странный перерыв в отношениях?Роман «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ» — одновременно грустная и смешная история о любви, фоном для которой стала современная московская жизнь, такая привлекательная и далеко не всегда понятная…
Брак юных Натана Уинчестера и Сары Сент-Джеймс был заключен по приказу короля, решившего навеки связать родственными узами два враждующих клана. Ему было четырнадцать лет, ей – ….Но сразу же после свадьбы супруги разъехались… чтобы встретиться лишь четырнадцать лет спустя.
Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец — таков был неотразимый маркиз Родгар. Однако блистательный светский лев поклялся НИКОГДА не поддаваться женским чарам, НИКОГДА не связывать себя узами брака — и долгие годы свято держал свою клятву…До того дня, когда по воле короля он стал защитником графини Дианы — красавицы, в которой слились воедино прелесть прирожденной соблазнительницы и яростная независимость женщины, имевшей все основания не доверять представителям противоположного пола.
Печальная судьба уготована юнги кельтской красавице Риган — она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь.Однако из убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем — в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малина должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.
Красивый, как античный бог, и баснословно богатый Саймон Бассет, герцог Гастингс, был вожделенной добычей для всех незамужних аристократок Лондона — но не имел ни малейшего желания прощаться с радостями холостяцкой жизни.Прелестная Дафна Бриджертон отлично понимала, чтобы сделать выгодную партию, необходимо прежде всего обзавестись — пусть даже только для вида — блестящим поклонником.Так появляется в свете эта парочка. Однако лукавая судьба смеется над людской хитростью — и очень скоро «боевой союз» Саймона и Дафны превращается в подлинную, жгучую страсть, а старательно разыгрываемая ими любовь внезапно оказывается любовью истинной…