Письма Ефимову - [8]
Я прекрасно знаю, что у вашего издательства другой класс, другие цели. Другие каналы, другой потребитель. Знаю, что Карл продает библиотекам, университетам, видимо — и организациям, занимающимся переправкой «за бугор». (Кстати, Вероника Штейн говорила, что моя книжонка истощилась, и они [International Literary Center — американская организация, занимавшаяся засылкой русских книг в СССР] хотят купить еще экземпляры для отправки.)
Вернемся к Профферу. Он же, хоть и в третью очередь, но коммерсант. Не обидно ли упускать 5 000 (как минимум) — покупателей. Пусть задумается. Разве это фантастика — открыть крошечный (но симпатичный и в хорошем месте) магазин? Продавец, директор, курьер в одном лице с окладом 300 долларов в месяц — есть. Это я. Открывают же эмигранты с полугодовым стажем магазины, фотоателье и прочие бизнесы на Бродвее. Не так это сложно деловому человеку. И не безумно дорого. Подумайте.
Дальше. Газетные дела продвигаются. Не так быстро, как хотелось бы, но продвигаются. Решены все главные проблемы, кроме двух. Вернее, даже одной. Это реклама. Не реклама будущей газеты, а реклама — в будущую газету. И не только русская, но и американская. Это очень трудно — получить рекламу в несуществующую газету. Как бы залучить кота в мешок. Тут я вроде бы что-то напутал со смыслом. Но в этом роде. Без рекламы наши благодетели не согласны начинать. Это было бы не по-американски. И вообще, много деталей, о которых расскажу при встрече.
Огромное спасибо за рукописи.
Марине — огромное спасибо за рецензию. Видели? Марк Александрович [Поповский] долго и плотоядно рассказывал о каком-то их с Мариной совместном путешествии в автобусе. Хотите, расскажу, как я заглянул в его подсознание. Мы спускались по лестнице. Я шел впереди. Затем Поповский. Его жена Лиля отстала. Тогда Поповский, думая, что я уже вышел на улицу, задрал голову и крикнул:
— Лисичка! Песик ждет тебя, гав, гав, гав, гав!..
Все — будьте здоровы и счастливы. Детям и бабушке привет. Леше и его семейству — тоже.
Слухи о моем алкоголизме преувеличены. Они здесь пьяных не видали. Им бы кинуть взгляд на моего братца!
Ну, все. Обнимаю.
С.Д.
Довлатов — Ефимову
23 мая 1979 года
Дорогой Игорь! Здравствуйте!
Надеюсь, Карл передал Вам бандероль и журналы.
Мы говорили с ним бегло о книжных делах. Карл вроде бы заинтересовался. А главное — никакого риска. Высылайте мне каталог. Отметив залежавшиеся книги. Я обвожу те, которые, по-моему, найдут сбыт. Затем производим эксперимент. Высылаете, допустим, сотню. Долларов на пятьсот. Я нашел человека, который этим займется. Он филолог из Москвы, Косман, 25 лет. Работал в такси, есть машина. Торговать не рвется, просто заинтересовался. Мне кажется, очень порядочный человек. Сдержанный и трезвый… Развозит книги по магазинам и т. д. Через неделю исследуем результат. Условия, Карл говорил, таковы. Если средняя книга — 5 долл., то 40 %, которые вы готовы потерять — 2 дол. Доллар — владельцу магазина. Доллар — Мише Косману. Я, бескорыстный энтузиаст, вообще ни при чем.
Дальше. В отдаленной перспективе — абсолютно реальное дело — магазин. Еще раз повторяю, традиционного вида и в хорошем месте. Люди опытные (Вероника Штейн, например) говорят, что это реально. Вот бы Карл надумал перерасти в славянское издательство. Тут много (больше, чем русских) поляков и украинцев. У поляков две газеты. И живут они тоже колониями. Славянский магазин — тем более реально. Но это в перспективе. А сейчас, если Карл не раздумал, шлите полный каталог. Отметьте книги уже распроданные. И те, что хорошо продаются и без нас. Я его сразу же верну. Хотите, приложу расписку на 500 или больше долларов. За Мишу Космана полностью отвечаю. И мою книжку пришлите, если желаете. Надеюсь, чек получили…
Второе дело. Тут есть некий филолог, переведший на английский лучшую (мне кажется) пьесу Вампилова — «Двадцать минут с ангелом». Просил узнать, может ли это заинтересовать Карла. Если сейчас — нет, то отметьте, что такой перевод имеется.
Местная организация помощи отказникам спрашивает, как там сборник поэтический Бориса Календарева. Его наконец посадили. Спросите у Карла, пожалуйста.
Игорь! Я специально не даю Ваши координаты. Предлагаю действовать через меня. Не из тщеславия. А чтобы облегчить Вашу жизнь. Мне Вы можете ответить коротко. И даже резко. Я же им все передам в убедительно многословной форме.
Посылаю газетную вырезку. Надеюсь, она повеселит Марину и Леночку. Будет случай, покажите Леше.
Я отдал в «Руссику» «Соло на ундервуде». И еще кое-что предпринимаю.
Да, главное забыл. В Техасе некий Деннисон написал обо мне диплом. И прислал экземпляр. 52 страницы. 9 месяцев работал. Переплел в коленкор. Я его медленно читаю по-английски.
Обнимаю вас всех. Леше и его семейству огромный привет. Карл, Лена говорит, очень помолодел.
Ваш С. Довлатов.
Довлатов — Ефимову
25 мая 1979 года
Дорогой Игорь!
Я неоднократно заверял Вас, что просьбы кончились. И каждый раз что-то всплывает. Что я хотел бы узнать? Еще в ленинградскую пору Леша сообщил мне, что Карл намерен вставить в английскую «Невидимую книгу» один или два рассказа из подборки «Компромисс», про журналистику. Затем он передумал. (И правильно сделал.) У меня сложилось впечатление, что эти рассказы были переведены. А потом уже их забраковали. Но вот О'Коннор сообщила Люде, что она — не переводила. Может быть — вторая дама? Мне бы эти рассказы (рассказ) на английском очень пригодились. Если они существуют. Если нет тоже ничего. Мной усердно занимается один дипломник из Техаса. Он славист, а главное — начинающий и, как меня заверили, талантливый писатель. Я мог бы дать ему перевести, но конечно же глупо выполнять двойную работу. Короче, узнайте, будьте добры, существует ли перевод. Есть — хотелось бы его получить. Нет — мой техасский друг переведет.
Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим — пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз.
Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переве дены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим — пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз.
Сергей Довлатов родился в эвакуации и умер в эмиграции. Как писатель он сложился в Ленинграде, но успех к нему пришел в Америке, где он жил с 1979 года. Его художественная мысль при видимой парадоксальности, обоснованной жизненным опытом, проста и благородна: рассказать, как странно живут люди — то печально смеясь, то смешно печалясь. В его книгах нет праведников, потому что нет в них и злодеев. Писатель знает: и рай, и ад — внутри нас самих. Верил Довлатов в одно — в «улыбку разума». Эта достойная, сдержанная позиция принесла Сергею Довлатову в конце второго тысячелетия повсеместную известность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Двенадцать глав «Наших» создавались Довлатовым в начале 1980-х годов как самостоятельные рассказы. Герои — реальные люди, отсюда и один из вариантов названия будущей книги — «Семейный альбом», в которой звучит «негромкая музыка здравого смысла» (И. Бродский), помогающая нам сохранять достоинство в самых невероятных жизненных ситуациях.
Сергей Довлатов — один из самых популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы, записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. Удивительно смешная и одновременно пронзительно-печальная проза Довлатова давно стала классикой и роднит писателя с такими мастерами трагикомической прозы, как А. Чехов, Тэффи, А. Аверченко, М. Зощенко. Настоящее издание включает в себя ранние и поздние произведения, рассказы разных лет, сентиментальный детектив и тексты из задуманных, но так и не осуществленных книг.
Настоящая публикация — корпус из 22 писем, где 21 принадлежит перу Георгия Владимировича Иванова и одно И.В. Одоевцевой, адресованы эмигранту «второй волны» Владимиру Федоровичу Маркову. Письма дополняют уже известные эпистолярные подборки относительно быта и творчества русских литераторов заграницей.Также в письмах последних лет жизни «первого поэта русской эмиграции» его молодому «заокеанскому» респонденту присутствуют малоизвестные факты биографии Георгия Иванова, как дореволюционного, так и эмигрантского периода его жизни и творчества.
Полное собрание писем Антона Павловича Чехова в двенадцати томах - первое научное издание литературного наследия великого русского писателя. Оно ставит перед собой задачу дать с исчерпывающей полнотой все, созданное Чеховым. При этом основные тексты произведений сопровождаются публикацией ранних редакций и вариантов. Серия сочинений представлена в восемнадцати томах. Письма Чехова представляют собой одно из самых значительных эпистолярных собраний в литературном наследии русских классиков. Всего сохранилось около 4400 писем, написанных в течение 29 лет - с 1875 по 1904 год.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Наум Иосифович Сагаловский (род. в 1935 г. в Киеве) — поэт, сатирик, по основной профессии инженер, закончил Новочеркасский политехнический институт, в 1979 г. эмигрировал в США, живет в Чикаго, до эмиграции с Довлатовым знаком не был. Печатался в газетах «Новый американец», «Панорама», «Новости», журналах «Семь дней», «22» и др. Автор стихотворных книг «Витязь в еврейской шкуре» (Нью-Йорк, «Dovlatov's Publishing», 1982), «Песня певца за сценой» (Чикаго, «Renaissanse Publishing», 1988) и совместного с Вагричем Бахчаняном и Сергеем Довлатовым сборника «Демарш энтузиастов» (Париж, «Синтаксис», 1985).Письма Сергея Довлатова к Науму Сагаловскому печатаются впервые, с небольшими купюрами, касающимися излишне острых реплик в адрес живых людей.
Публикуемые письма Сергея Довлатова относятся к двум последним годам его жизни. Помимо всяческих остроумных частностей, они интересны как документ, дающий представление о поре, когда запретные в нашей стране литературные имена стали появляться на страницах отечественных изданий. В свою очередь и у наших нечиновных людей прорезалась возможность выезжать за границу на симпозиумы, конференции и прочие далекие от пропаганды советского образа жизни мероприятия. С этими двумя переплетающимися сюжетами и связана публикуемая часть писем Довлатова.
Переписка с Сергеем Довлатовым охватывает более чем двадцатилетний период нашей дружбы. Первые два года мы переписывались, живя в одном городе — Ленинграде. Потом начались «великие перемещения». В 1969 г. Довлатов уехал в Курган, а потом — в Таллинн. В 1975 г. наша семья эмигрировала в США и поселилась в Бостоне. Три года спустя эмигрировал Довлатов. Все эти годы, где бы мы ни находились, мы продолжали нашу дружбу и нашу переписку.Людмила Штерн.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.