Пищеблок - [8]

– И так всё понятно, чё говорить-то! – раздражённо проворчал Гельбич.

Он ревновал, что расспрашивают Серёжу, а не его.

– А местные есть? – боязливо спросил худенький и мелкий мальчик, имени которого Валерка ещё не знал.

– Местных здесь нет, – успокоил Серёжа. – Есть Беглые Зэки.

– Обацэ! – восхитился Гурька.

– В прошлом году никаких зэков не было! – заявил Гельбич.

– Может, тогда Зэки ещё у себя сидели. А щас они в лесу живут, за оградой, – темнея глазами, поведал Серёжа. – У них там землянки. Я сам видел. За ограду нельзя ходить – поймают.

Валерка дома во дворе не раз слышал легенды о Беглых Зэках. Убежав из зоны, зэки превращаются в каких-то чудовищ, полулюдей-полузверей.

– А поймают – что будет? – встревожился Гурька.

– Если без галстука попадёшься, может, отпустят, – Серёжа имел в виду пионерский галстук. – А если с галстуком – убьют. Старшаки говорили, что в другом году один пацан ушёл – и пропал. Потом только скелет нашли.

Мальчишки были впечатлены.

– Не все же зэки такие, Серый, – неохотно усомнился Лёва Хлопов. – Нам в секции тренер сказал, что был один футболист, олимпийский чемпион, и он тоже стал зэком. А потом его отпустили, и он опять стал футболистом.

– Он же не убегал, – возразил Серёжа.

Лёва вздохнул. Это верно. Если бы тот зэк-футболист убежал, может, тоже обратился бы в людоеда и пасся возле какого-нибудь пионерлагеря.

А девчонкам было совершенно наплевать на угрозы окружающего мира. Девчонки со всех сторон приставали к Ирине Михайловне.

– Рин Халовна, а конкурс песни будет? Рин Халовна, а я умею художественное плетение! Рин Халовна, а дискотеку сделают? Рин Халовна, а можно в другой отряд ходить? У меня там сестра!

– Здесь вообще много колдовства разного, – мрачно сообщил пацанам Серёжа Домрачев.

Валерку это удручило. Он не любил колдовства. Взрослые убеждали, что колдовство – пережитки прошлого, выдумки, но всё равно было страшно.

– Вон тот дом видите?

Серёжа указал на самый, наверное, красивый теремок: голубой и белый, двухэтажный, с верандой, балкончиком и башенкой.

– Там какой-то старикан живёт, пенсионер. У него есть Чёрная комната. Туда люди заходят – и никто уже никогда не выходит!

Валерка посмотрел на ладненький голубой домик, и по спине у него побежали мурашки. Ничего подобного взрослые о мире не рассказывали. Их мир был скучный и понятный, весь для разных надобностей, как автобусная остановка – общая и заплёванная. Колдовство же, ясное дело, было злое и неправильное, оно мстило всем за неизвестно что, но от него мир делался цветным, загадочным и более живым: значит, колдовство было настоящим.

– У нас в прошлом году один чухан в лесу заблудился, так его нашли, – сказал Гельбич, лишь бы поспорить с Серёжей.

– Если бы в лагере дети пропадали, сюда бы мильтоны приехали, – сердито заметил Лёва Хлопов.

Он любил футбол, и ему не хотелось ничего колдовского.

– Детей старикан туда не пускает. А люди там пропали вообще давно.

– Какие люди?

– Это же дачи буржуев были до революции, – негромко сказал Серёжа. – Когда красные пришли, буржуи все в Чёрную комнату забежали и исчезли.

– Чётко! – воодушевился Гурька. – От них должны привидения остаться!

– От привидений надо пиковую даму под матрас положить, – Колька Горохов завертелся, оглядываясь на пацанов. – Пацы, у кого карты есть?

– Я пойду привидений ловить! – азартно заявил Гурька. – Ночью!

– Обоссышься! – авторитетно предупредил Славик Мухин.

К четвёртому отряду, расслабленно растянувшемуся по аллее, вдруг подскочила похожая на девочку тётка с пионерским галстуком.

– Чего такие кислые? – бодро крикнула она. – По маме заскучали? Ну-ка давай речёвку! – И она заорала: – «Это кто шагает в ряд?!»

Все знали эту речёвку.

– «Пионерский наш отряд!»… – вразнобой отозвались девочки.

– Мальчики, не слышу вас! – подхлестнула тётка. – «Дружные!»

– «Умелые»… – вяло и нестройно ответили пацаны.

– «Честные!» – требовательно проорала тётка.

– «И смелые!» – прокричали мальчишки.

– «Наш девиз всегда таков!»

– «Будь готов! Всегда готов!» – уже слаженно закончили пацаны.

– Вот теперь правильно!

Тётка потрепала по затылку Титяпкина и понеслась дальше.

– Это что за дура? – негромко спросил Титяпкин.

– Свистуха, главная вожатка, – сказал Серёжа Домрачев.

Глава 5 Место командира

Пока отряд шёл по аллее к своему корпусу, они разговаривали, а потому как бы немного сдружились; стало понятно, что и дальше можно держаться вместе, то есть в четыре пары: Валерка и Серёжа Домрачев, Лёва Хлопов и Колька Горохов, Титяпкин и Гурька, Славик Мухин и восьмой пацан, мелкий, про которого пока не знали, как зовут. Всю дорогу он робел и лишь поддакивал. А высокий, всем недовольный Гельбич остался без компании.

Четвёртый корпус оказался двухэтажным теремком, смотревшим сразу на все стороны. Ирина Михайловна завела отряд на веранду – большую и жарко нагретую. Здесь ждал второй вожатый: парень с модной причёской и тёмными усиками. Он растерянно улыбался, не зная, что делать, а Ирина Михайловна управлялась с пионерами как опытный погонщик.

– В корпусе четыре палаты, значит, будет четыре звена, – сказала она отряду, строго блестя очками. – Два звена – мальчики, два – девочки, по семь и восемь человек. Так что делитесь на звенья, и поживее. Даю пять минут.