Пираты - [7]

Французы не могли больше выносить подобные издевательства – соглашение с Сулейманом стоило слишком дорого. За это время Барбаросса собрал значительную сумму для себя и своих людей, – достаточную для того, чтобы идти к Босфору и испросить свободу для 400 мусульманских галерных рабов, а затем покинуть Тулон.

То был его последний вояж. Оставшиеся несколько лет жизни Барбаросса посвятил строительству красивой мечети и велел похоронить себя в ней, что и произошло в июле 1546 года.

После его смерти ходило много слухов. Например, тело Барбароссы четыре или пять раз находили вне погребения – никто не мог заставить пирата спокойно лежать в могиле, пока один греческий маг не посоветовал сжечь вместе с останками черную собаку. После этого все успокоилось, никто больше не пугал служителей усыпальницы.

Много лет после смерти Барбароссы ни одно турецкое судно не покидало Золотой Рог без салюта в честь великого турецкого адмирала и могущественного средиземноморского пирата. Его имя живет и поныне – в страшных легендах и рассказах моряков.

Наследники Барбароссы, или обнаженный меч ислама

Наследниками дел великих братьев Барбаросса стали их любимцы, взращенные и выученные ими же. Ни один из них не дотянул до славы и умений своих учителей, но пиратами они являлись, несомненно, одаренными, жестокими и нанесли тяжелый урон европейской торговле.

Звезда Драгута

Первым из них стал мусульманин от рождения Драгут, выходец из Малой Азии, Анатолии, что лежит напротив острова Родос (современная Анталья). Его родители были крестьянами, «но эта мрачная и нудная жизнь» мало соответствовала характеру молодого Драгута. Он бежал на море в возрасте 12 лет, записался на борт турецкого военного корабля и скоро завоевал репутацию отличного штурмана и лучшего стрелка. Вскоре он смог купить собственный галеот и с успехом бороздил на нем воды Леванта.

Слухи о приключениях молодого пирата достигли ушей Хейрэддина, и тот, быстро разобравшись в наклонностях моряка, пригласил Драгута в Алжир, дал ему командование над 12 галерами и отправил на поиски фортуны. С тех пор ни одного лета не проходило без набегов на побережье Италии и нападений на христианские суда. Если команда оказывала сопротивление, Драгут уничтожал ее, а если все же добыче удавалось ускользнуть – обрушивался на прибрежные селения, увозя жителей в рабство.

Его «успехи» оказались настолько велики, что Карл V в 1540 году отдал особый приказ адмиралу Дориа, и тот устроил за ним уже описанную ранее охоту, чтобы избавить всеми возможными средствами море от этого наглеца. Адмирал перепоручил это дело своему любимому племяннику Джаннеттино Дориа, который пустился за Драгутом и захватил его врасплох на Корсике, где тот с командой занимался починкой кораблей после бури. После непродолжительного боя Драгута взяли в плен. Молодой Дориа сделал своему дяде шикарный подарок – живого Драгута, и последующие четыре года корсар провел в качестве раба на веслах собственной галеры.

Свободу работник получил неожиданно. Это случилось в период альянса с Францией, когда его патрон Барбаросса бросил якорь в бухте Тулона. Жан де ла Валетт, человек большого мужества и благоразумия, впоследствии ставший магистром Мальтийского ордена, отправился с визитом к Дориа-старшему и обнаружил знаменитого корсара среди рабов на галере. Ла Валетт сам однажды был рабом на судне Барбароссы и знал в лицо способного командира Драгута. Он мог, как никто другой, оценить его ужасное положение, кроме того, являлся любезным кавалером старой школы.

– Синьор Драгут, – обратился он к пленнику, – это обычай войны.

– Превратности судьбы, – холодно парировал корсар.

Христианин стал посредником между Дориа и Хейрэддином, и в конце концов Драгут был выкуплен за три тысячи дукатов – сделка, о которой и сам адмирал и весь христианский мир впоследствии очень пожалеют!

Такие сделки не являлись исключительными, даже при всей ненависти христиан к магрибским пиратам. Обе стороны соглашались на это, поскольку знатного человека с богатыми друзьями гораздо выгоднее оставить живым, к тому же все боялись мести. Даже в следующем веке, когда корсаров поставили вне закона и все страны Запада объединились для отпора пиратам, предусматривалась система выкупа – и она действовала!

Драгут возвратился к своим командирским обязанностям одновременно с отбытием Хейрэддина в Константинополь. Ему было поручено командование всеми судами Барбароссы в Западном Средиземноморье, и вскоре он, по свидетельству одного турецкого историка, стал «обнаженным мечом ислама». Имелись в виду прежде всего его беззаветная храбрость и честность. Именно тогда он захватил мальтийскую галеру, а с ней и 70 тысяч дукатов, предназначенных для ремонта укреплений в Триполи. А ведь очень немногие корсары отваживались нападать на приверженцев св. Иоанна!

Карта Северо-Западной Африки, 1865 г.

Когда Драгут решил, что Алжир больше не подходит для роли базы, и огляделся в поисках более удобного места, то заметил остров Джербу, что у берегов Туниса и напротив Мальты, который на протяжении двух сотен лет являлся собственностью семейства Дориа. Адмирал, конечно, был в бешенстве, но остров в мгновение ока перешел к Драгуту и стал самой неприступной твердыней, какие только возводили пираты в Старом Свете. Кроме того, пират одним рейдом захватил Сус, Сфакс и Монастир, только недавно отвоеванные Дориа для Испании, а также тунисский порт Махдийя, или Африка, как его называли средневековые европейские авторы.