Пираты Новой Испании, 1575-1742 - [10]
Как раз за мысом Корриентес, возле которого была якорная стоянка галеонов, плывущих вниз от мыса Сан-Лукас, находится большой открытый залив Бандерас. В нем есть несколько хорошо защищенных якорных мест, а также в него впадает река, в колониальные времена известная под названием Рио-дель-Балле, а ныне носящая название Рио-де-Амека, берега которой использовались испанцами как пристанище для маленьких судов, а также для пополнения запасов питьевой воды. В долине, примыкающей к берегам залива, было множество испанских ферм и ранчо.
Следующим портом, расположенным севернее, была небольшая бухточка Чакала. Этот залив или, скорее, углубление береговой линии в материк защищался крутыми холмами и во время колониального периода довольно часто использовался исследователями и ловцами жемчуга. Когда в 1587 году Кавендиш наведался в этот залив, то обнаружил на его берегах две лачуги, где жили люди. На протяжении значительной части XVII столетия Чакала была пунктом, где морские экспедиции, плывущие в сторону Нижней Калифорнии, пополняли свои запасы продовольствия и питьевой воды. В 1668 году там был расквартирован маленький гарнизон, находящийся в подчинении близлежащего испанского города Компостела.
После 1700 года функции Чакалы как основного порта – поставщика продовольственных запасов для судов, плывущих в Калифорнию, были переняты поселением Матанчел. Местность вокруг Чакалы была негусто населена людьми, основным занятием которых было мелкое сельское хозяйство и животноводство, с периодическими всплесками активности разработки серебряных рудников.
Бухта Де-Сантьяго-де-Матанчел (ныне Матанчен) – открытый залив, защищенный от преобладающих в этих краях северо-западных ветров и находящийся восточнее порта Сан-Блас, который начал развиваться несколько позднее. Она иногда использовалась в роли прибежища первыми морскими исследовательскими экспедициями и ловцами жемчуга, и какое-то время манильские галеоны заходили туда для пополнения запасов питьевой воды. В течение первой половины XVIII столетия Матанчел был главным морским портом Нуэва-Галисии и местом, куда наведывались иезуитские миссионеры из Нижней Калифорнии с целью пополнения запасов продовольствия. Раз в год судно иезуитской миссии из Лорето брало курс на Матанчел и возвращалось обратно с грузом продовольствия, почтой и миссионерами.
Дорога, ведущая от Гвадалахары, соединяла ее с портом, который находился в 115 лигах. На берегу имелось маленькое поселение, где преимущественно проживали государственные чиновники, ловцы жемчуга и стивидоры – чиновники, ведающие погрузкой и выгрузкой судов в портах. Будучи покинутым большую часть года, порт Матанчел оживал лишь на короткий период прибытия судна иезуитской миссии. В 1768 году находящийся там с визитом генерал Жоз де Гальве приказал построить новый город в Сан-Бласе, тремя милями западнее Матанчела, и расквартировать там гарнизон. Следствием этого шага явилось то, что Матанчел вскоре исчез со всех карт.
Недалеко от устья самой большой реки Центральной Мексики, Рио-Гранде-де-Сантьяго, находился порт Сан-Педро. Но его значимость принижалась наличием отмели в устье реки и огромным количеством насекомых, кишащих в близлежащих лесах. Однако Сан-Педро иногда использовался ловцами жемчуга и исследователями, направляющимися в Нижнюю Калифорнию. Небольшой город Сентикпак был заселен испанцами в 1530-х годах, затем покинут ими и заселен снова в середине XVII столетия.
Одним из первых мест, которое развивалось и использовалось испанцами в качестве тихоокеанского порта, была Чамела. Изначально испанское поселение под таким названием основано Нунье де Гюзманом в 1532 году и, вероятнее всего, было расположено на правом берегу реки Балуартэ приблизительно в 5 милях от ее устья. Даже в сезоны засухи в реке было достаточно воды для того, чтобы позволить маленьким судам пересечь отмель и пристать в Чамеле. Кортес использовал это место в качестве пункта пополнения продовольственных запасов во время своей экспедиции в Нижнюю Калифорнию в 1535 году, после чего, по всей вероятности, поселение было покинуто людьми. Оно было вновь заселено испанцами при Франсиско де Ибарре в 1564 году. Чамела была портом приписки ловцов жемчуга, которые в конце XVI – начале XVII столетия часто посещали берега Калифорнийского залива в нижней части полуострова. Сван, который подошел к этим местам в 1686 году, нашел их покинутыми, но устье реки все еще продолжали использовать в качестве пункта морского сообщения с городом Росарио, расположенным в 15 милях в глубь материка, в котором находились и разрабатывались серебряные рудники.
Несмотря на естественные преимущества в качестве якорной стоянки судов, испанцы использовали Сан-Хуан-де-Масатлан недостаточно активно. Вероятно, ловцы жемчуга и морские экспедиции, направляющиеся на исследование побережий, простирающихся севернее, отдавали предпочтение Чамеле и Матанчелу, поскольку они находились ближе к Мехико. До конца XVIII столетия в порту Масатлан не было никаких поселений. Однако в Сан-Себастьяне (ныне Конкордия), в поселении, основанном в 1567 году и находившемся на расстоянии 26 миль от побережья в глубь материка, был расквартирован военный гарнизон. Еще один гарнизон, известный под именем Пресидио-де-Масатлан, находился недалеко от городка, известного в наши дни под именем Вилла-Юнион. В течение большей части колониального периода часть личного состава последнего гарнизона постоянно находилась в порту Масатлан, с тем чтобы вести наблюдение за врагами и испанскими судами, нуждающимися в пополнении запасов продовольствия.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.