– Тогда, если вы не против, перейдем к нашему маленькому делу. Я знаю о том, где вы были и что вы достали.
– А о чем идет речь? – изобразил недоумение Рубио.
Фьери серебристо рассмеялась и погрозила здоровяку пальцем:
– Некоторое время назад, в родных лесах снова начался дележ Паутинного трона. Стрекозы похитили главную святыню нашего клана и спрятали на острове Голодных Духов. Я не знаю, когда им стало известно о заброшенном городе. Мы предприняли попытку вернуть Скиллос, но не удачно. Много моих сестер погибло. В то время я была в столице, но, едва вернувшись, попала в засаду. И если бы не меткость одного эльфа, я бы никогда не покинула Портовый город.
– Так это все-таки была ты… то есть Вы? – глаза у Флозерина округлились. Гном витиевато выругался и еще с большим интересом принялся рассматривать фьери. Пираты, не знавшие этой истории, остались безучастны.
– Каким же боком здесь оказался замешан Лесатт? – поинтересовался Герхард.
– Мой предшественник каким-то образом оказался в курсе наших дел и тоже решил нагреть руки на поиске сокровища.
– Эта…хм… штука столь ценна? – нахмурилась Дэйрдре ап-Хеннах.
– Ей нет цены, – взгляд фьери прошелся по фигуре капитана. – Ты ощутила на себе лишь толику ее силы. Кто владеет сокровищем, владеет всем. Но, – тут она хитро прищурилась, – мужики могут отойти в сторону. В их руках это всего лишь кусок золота. Призвать силу Скиллоса может только женщина…
– То есть нам не заплатят? – взяла быка за рога эльфийка.
– Ну отчего же? Десяти тысяч марок, надеюсь, достаточно?
– Более чем, – выдохнула эльфийка. Для пирата это была небывалая сумма. Немногие капитаны Вольного Братства могли похвастаться тем, что держали в руках такую сумму.
– Тогда деньги получите у моего казначея. Он ожидает вас за дверью.
Как только эльфийка и боцман покинули комнату, взгляд фьери уперся в двух друзей.
– А как мне отблагодарить вас, моих спасителей? Чем можно отплатить человеку, спасшему твою жизнь, – фьери в задумчивости потерла подбородок.
Тут кашлянул Герхард:
– Если бы спросили меня, то у моего друга до сих пор нет своего жилья в Медессе. И он, как бездомный, ночует по гостиницам…
– Герхард, – зашипел Флозерин, краснея не хуже помидора. – Прекрати меня позорить.
Но фьери со счастливым смехом захлопала в ладоши:
– Вот это идея! Браво, Герхард. Карнарссон! Да будет так. А теперь, друзья мои, я могу взглянуть на Скиллос?
Гном, стянувший мешок, едва они вошли, порывшись, извлек оттуда причудливый артефакт фьери.
– Вот он! Пользуйтесь на здоровье, – не подумав, ляпнул он. Флозерин застонал, прикрыв глаза ладонью.
– Герхард…
– А…что? – удивленно заморгал гном.
– Молчи, прошу тебя, – все так же простонал Флозерин, но фьери не обратила на слова гнома ровном счетом никакого внимания, полностью поглощенная созерцанием Скиллоса.
Наконец она подняла взгляд и уставилась на друзей счастливыми глазами.
– Слово фьери нерушимо. Я сама найду вас. А теперь давайте прощаться. У меня еще сегодня тьма дел.
Покинув особняк губернатора, друзья медленно шли по улице, щурясь на яркое солнце.
– Куда ты сейчас? – спросил друга Герхард.
– В гостиницу, отдыхать. Хочу съесть отличного гуся с яблоками и запить его бутылкой «Медовой росы». Составишь компанию?
– С радостью! Но попозже, – виновато улыбнулся гном. – Эльхо, наверное, жутко переживает.
– Вот так всегда, – хмуро буркнул эльф после того, как, спешно распрощавшись, гном заспешил в сторону своего дома. – Подкаблучник! – крикнул он вслед удаляющемуся гному. Но тот не расслышал и помахал рукой. А Флозерин отправился в гостиницу на отчаянную битву с гусем в яблоках и соком виноградной лозы.
