Пираты Ледового моря - [10]

– Она не хотела, – сказал он. – Говорила, что боится.

– Пиратов?

Фредерик кивнул.

– За несколько лет до этого пираты похитили несколько детей с соседнего острова Росомахи. Но я оставил ее одну. Я думал лишь об этих проклятых крабах.

Фредерик на несколько мгновений закрыл лицо руками. Потом смахнул слезу с носа и продолжил рассказ.

Ханна сошла на берег крошечной шхеры и сложила крабов в расселину скалы, наполненную соленой водой. Фредерик велел ей хорошенько следить, чтобы те не удрали. А сам вернулся домой, был отруган и получил пару оплеух. Потом он спрятался в сторонке и ждал, пока Морской Бродяга уйдет. Но тот медлил. Ему приспичило чинить сети. А на это надо время, особенно когда сетей у тебя так много, как у Бродяги. Так что Фредерик все ждал и ждал.

Лишь к вечеру старик собрал снасти и ушел. Фредерик бросился к ялику – он понимал, что Ханна уже, наверное, натерпелась страху. Да он и сам побаивался выходить в море в сумерках. У него уже несколько часов и маковой росинки во рту не было, а крабов им теперь не сварить – придется ждать до утра. Но это его уже не волновало, самое важное – привезти домой сестру.

Я почувствовала, как напряглась всем телом, когда Фредерик подошел к концу своего рассказа. Когда он приплыл на шхеру, то не нашел там Ханны. Он выбрался на берег, бегал туда и сюда по скалам, продирался сквозь кусты, спотыкался и звал, звал. Промчавшись сквозь редкий лесок, он выбежал на другую сторону острова и тут увидел вдали, но все еще различимый в сумерках, ослепительно-белый пиратский корабль. Фредерику показалось, будто кровь застыла у него в жилах. Его охватил леденящий страх. Он поселился в нем, свил гнездо в животе и так и остался там с тех пор, хотя теперь Фредерик вырос и стал взрослым мужчиной.

Я с удивлением смотрела на него. Наши истории оказались так похожи! До мелочей.

– Разница в том, – вздохнул Фредерик, – что я оказался слабаком и не решился отправиться на поиски сестры. Как последний трус я остался на острове Росомахи, а через пару лет перебрался на остров Тиль и устроился на «Полярную звезду». С тех самых пор я ни разу не бывал дома. Мне было слишком стыдно.

Он пожевал нижнюю губу, а потом уставился на меня добрыми, покрасневшими от слез глазами. Мне показалось, что он вот-вот снова заплачет, но Фредерик сдержался и лишь проговорил:

– Я помогу тебе вернуть сестренку. Я думал об этом весь день. Двенадцать лет я мотался по морю, стараясь забыть обо всем. Но ничего не забылось. Я понимаю, что Ханна уже давно мертва. Дети в шахте живут недолго. Но если я… – Он глубоко вздохнул, голос его задрожал. – Если я помогу тебе вернуть домой Мики, может, и мне немножко полегчает.

Невозможно передать, каково мне было это услышать! У меня отлегло от сердца, и я стала смеяться как дурочка. Он поможет мне! Фредерик, у которого есть ружье, такой огромный и сильный, что одной рукой поднимает три мешка с зерном. Лучшего помощника и представить трудно. Вдруг все показалось легче легкого. Словно мне предстояло увлекательное приключение, а не опасное плавание. Теперь я уже не одна. Отныне нас двое.

Мы долго сидели у огня и беседовали. Я рассказала о том, что стряслось на Железном Яблоке, а Фредерик все удивлялся, насколько похожи наши истории. Потом я выпила немного воды с медом, и в животе стало так тепло и хорошо, что, стоило мне опустить голову на мешок с крупой, я тут же заснула и уже не чувствовала, как две сильные руки подняли меня и отнесли на койку, где я проспала до самого утра. Мне снились длинные странные сны о том, что я очутилась в поселке с мощеными улицами и встретила там человека с ослепительно-белыми волосами и ловушкой для крабов в руках. Я пригляделась получше и увидела, что там внутри не крабы, а маленькая девочка в стоптанных зимних сапогах. Но сколько я ни спрашивала незнакомца, не зовут ли его Белоголовый, тот лишь смеялся и отвечал, что он совсем другой человек.

Трус не расстается с ружьем даже в кровати

На следующий день Фредерик достал бумагу, которую хранил в своей матросской котомке. При свете одной-единственной керосиновой лампы, освещавшей нижнюю палубу, Фредерик развернул бумагу и показал мне.

Это была карта нашего моря, но такой я никогда прежде не видала. Раньше папа сам рисовал мне, где что примерно находится. Карта Фредерика была выполнена со знанием дела. В некоторых местах плавали киты, а в одном углу сидела пара тупиков. Все было очень тщательно нарисовано.

Фредерик показал мне остров Тиль, там был родной порт «Полярной звезды». Потом прочертил пальцем наш маршрут. Первая остановка в Синей бухте, где жила я. Синяя бухта расположена на острове, который называется Синий Глаз, но это я, конечно, и сама знала. Потом Фредерик провел пальцем мимо Железного Яблока и всех прочих шхер неподалеку и вышел в большое холодное Ледовое море. На Волчьих островах нам предстоит оставить груз и поднять на борт новый, чтобы доставить его на Крайний – самый большой остров, где находился Портбург. У меня начинал ныть живот от одной мысли об этом месте и всех островках вокруг. Они казались такими крошечными. Словно блохи, которые большой остров стряхнул со своей шкуры. Но на одном из них было логово Белоголового…