Пиратские войны - [54]

— Отстань от него, казаче! — буркнул Ипполит. — Займись делом, корми экипаж.

Кузьма опять рассердился и продолжил сетовать:

— Ну почему я, казачий атаман, должен кормить нехристей? Я шо, кашевар? Надо этого арапчонка приблудного, — как его там кличут, Шавэ? — приставить к делу! Пусть он варит похлебку или на худой конец кто-то из басурманских баб!

Действительно, в последнее время с приготовлением пищи у Кузьмы дело не ладилось. Каша была подгорелой, мясо пересоленным, только вино, добытое пиратами с испанского галиона, оставалось неизменно хорошим, но в этом не было его заслуги. Может, Худойконь влюбился?

Козы жалобно блеяли, привязанные к мачте, потому что никто их не удосужился покормить, и свинка тоже жалобно повизгивала от голода. Куа собрала банановую кожуру и, вертя массивным задом, направилась к импровизированному загону, устроенному на носу корабля.

— На всю скотину кормов не напасешься. Покуда штиль, надо забить подсвинка и зажарить! — предложил Ипполит. — Кузьма, справишься с этим делом или арапа на помощь позвать?

Казак вытащил из ножен большой нож и молча направился к загону. На ходу он обернулся и обронил:

— Забить свинку — это мужское занятие, а щи варить — женское. Боле вам я не стряпуха.

Расправившись с поросенком и освежевав его, он развел очаг прямо на палубе, подстелив под кострище медный лист, затем устроил козлы, насадил на кол тушку и принялся обжаривать ее. Остальные члены экипажа под руководством Ипполита готовили паруса и снасти к ожидаемому урагану.

На душе у Сергея было тревожно, он не знал, смогут ли они управлять судном в экстремальных условиях.

Пировать путешественникам долго не пришлось. Едва они принялись за трапезу, как поднялся ветер. Поначалу повеяло легкой свежестью, затем брызги поднятой из моря соленой воды градом полетели на палубу и хлестнули по лицам. Вскоре потоки полились сверху, сбоку, и часть приготовленного мяса смыло волной в море. Вот невезенье! Но хуже было тo, что ветер унес один из больших прямоугольных парусов, внезапно сорвав его с мачты сильнейшим внезапным порывом. Серовато-белый парус, удерживаемый фалами, трепыхнулся, снасти лопнули, он взметнулся ввысь и тут же исчез в наступившей темноте. Экипаж мутило от качки. Сухопутного полковника буквально выворачивало наизнанку, пища в один момент покинула его желудок.

Но сегодня им повезло. Эпицентр бури прошел стороной, лишь немного потрепав корабль. Шторм внезапно начался и продолжался недолго.

«Могло быть и хуже», — философски рассудил ротмистр и приказал экипажу браться за дело. Паруса общими усилиями опять поставили, поправили снасти, и «Кукарача» продолжила плавание. Трудно винить природу в человеческих несчастьях. Она ведь озорует и показывает свой норов неосознанно. Человек же действует осмысленно и целенаправленно, готовит подлости умело, с понятием. Так что главный враг человека — сам человек. От него все беды. А жизнь чаще всего бывает в полоску: черная, белая, опять черная… Светлая полоска обычно бывает гораздо уже и короче темной.

Глава 12 БОЙ С АНГЛИЧАНИНОМ

Экипаж парусника едва оправился от потрясения, как на горизонте показалась темная точка, которая росла и стремительно приближалась, словно кто-то гнался за корветом. Ротмистр Степанов метнулся к капитанскому мостику, направил подзорную трубу на точку и убедился, что это корабль. Его государственную принадлежность наши путешественники долго не могли определить из-за большого расстояния, наконец с трудом разглядели британский флаг.

Сергей с тревогой смотрел на чужие паруса. «Кто там, на борту? — думал он. — Самое худшее — это встретить английских пиратов, прикрывающихся вымпелом военного флота, потому что у них есть негласная „лицензия" адмиралтейства на флибустьерство. Того и гляди возьмут на абордаж. Тогда расправа будет короткой, мужиков повесят, а с аборигенками поступят именно так, как и положено поступать с подобной добычей. Но зачем сразу думать о плохом? Возможны ведь и другие варианты. Лучший из них — это настоящее английское торговое судно. В этом случае пушками нашей «Кукарачи» мы его так пугнем, что эти англосаксы будут до самой Британии медвежьей болезнью мучиться. А если этот преследователь настоящий военный корабль, тогда перспективы туманны. Топить нас не станут, но арестовать вполне могут, для выяснения личностей членов экипажа. А где можно это выяснить? Все в той же Англии. Не хочется плыть закованным в железо, в душном трюме на опознание в недружественную страну. Даже если не в кандалах, а под «домашним арестом», в каюте — тоже перспектива не из лучших. Как ни крути, быть узником не хочется, даже и в комфортных условиях. Свобода — вот главная ценность в жизни человека».

— Итак, господа, это действительно англичане, будь они неладны! Вижу название — «Плимут», по тоннажу это судно больше нашей «Кукарачи», и вооружение его мощнее, — пояснил Степанов, разглядев в подзорную трубу все в деталях. — Кажется, это военный корабль. Нашего француза Гийома они, наверное, сразу утопят, а вот мы, вероятно, будем насильно интернированы.

— И баб наших отнимут, — поддержал его пессимистические прогнозы Худойконь.