Пирамиды Наполеона - [20]
Я продолжал заговаривать им зубы.
— Два!
— И расплатился с долгами за квартиру.
Тальма покачнулся.
— Тр…
— Погодите. Если уж вы так настаиваете, то он лежит в багажном отделении на крыше кареты.
Наш мучитель вновь перевел пистолет на меня.
— Честно говоря, буду только рад избавиться от проклятой безделушки. От нее одни неприятности.
— Эй ты, сбрось-ка сюда его чемодан! — крикнул грабитель помощнику кучера.
— А какой он?
— Темно-коричневый, — быстро отозвался я, заметив изумленный взгляд Тальма.
— Они все тут одинаково темные при таком освещении!
— Черт побери всех праведников и греховодников…
— Да я быстрей сам принесу его.
Теперь ствол пистолета уперся мне в спину.
— Давай, живо!
Главарь тревожно глянул на дорогу. Движение здесь было весьма оживленным, и я с удовольствием представил себе, как на этого негодяя наезжает тяжелый и неповоротливый воз с сеном.
— Не могли бы вы опустить пока свой смертоносный пугач? Вас же здесь шестеро, а я всего один.
— Заткните пасть, иначе я пристрелю вас прямо сейчас, перерою все сумки и сам найду его.
Я поднялся в багажное отделение на крышу кареты. Грабитель решил подождать внизу.
— Ага. Да вот же он, наш саквояж.
— Кидай его сюда, американская собака. Порывшись в багаже, я обхватил рукой приклад винтовки, подцепив также лежавшую рядом сумку с патронами и роговую пороховницу. К сожалению, мне не удалось перезарядить ружье после выстрела по дверному замку моей бывшей комнаты: настоящий коммивояжер не допустил бы такой оплошности. Другой рукой я поднял баул Тальма и крикнул:
— Держите.
Мой удар пришелся точно в цель. Тяжелый саквояж ударил по пистолету, сработал спусковой крючок, и выстрел разнес в клочья пожитки Антуана. Поделом тебе, болван. Лошади встали на дыбы, поднялся жуткий крик, а я, прижав к себе винтовку, спрыгнул с другой стороны кареты и приземлился на обочину дороги. Прогремел второй выстрел; голову мою осыпало древесными обломками.
Не пытаясь скрыться в темноте леса, я забрался под днище кареты, ловко проскочив между крутящимися колесами. Притаившись за ними, я улегся на живот и начал лихорадочно заряжать винтовку тем хитроумным способом, которому научили меня канадцы. Надо было откусить конец патрона, плотно умять его в стволе шомполом и подсыпать пороху на полку замка.
— Он сбежал!
Трое бандитов, обогнув карету сзади, бросились в лес, полагая, что я укрылся именно там. Пассажиры, похоже, хотели тоже разбежаться, но двое разбойников приказали им оставаться на месте. Мнимый таможенный чиновник, разразившись проклятиями, спешно перезаряжал свой пистолет. А я, уже закончив перезарядку, выбрал нужную позицию и выстрелил в него.
Темноту прорезала ослепительная вспышка. Негодяй, согнувшись, рухнул на колени, и я с ужасом увидел то, что сразу выскочило у него самого из-под рубашки и свободно покачивалось на шее. Эту масонскую эмблему, несомненно, присвоили себе приспешники Силано из ложи египетского обряда — своеобразное пересечение циркуля и угольника. А в центре вырисовывалась отлично знакомая мне буква. Так вот она, разгадка!
Я выкатился из-под кареты, вскочил на ноги и, схватив винтовку за ствол, изо всех сил огрел второго бандита прикладом. Когда эта импровизированная одиннадцатифунтовая кленовая дубинка приложилась к его черепу, раздался радующий слух треск. Я подхватил свой томагавк. Где же третий негодяй? Тут грохнул еще один ружейный выстрел, и кто-то яростно завопил. Я рысцой побежал в лес, темневший по другую сторону дороги, противоположную той, где разыскивала меня сейчас первая троица разбойников. Остальные пассажиры, включая Тальма, тоже бросились врассыпную.
— Сумку! Держите его сумку! — превозмогая боль, орал подстреленный мной таможенник.
Я усмехнулся. Медальон спокойно лежал в надежном тайнике, под стелькой моего башмака.
По мере приближения ночи сумрачный лес становился все темнее. В гордом одиночестве я стремительно углублялся в чащу, выставив перед собой винтовку, чтобы избежать лобового столкновения с деревьями. Что же получается? Вряд ли на нас напали простые грабители, скорее, они действовали по приказу какого-то влиятельного чиновника или даже члена французского правительства. На их связь с официальными кругами и ложей египетского обряда указывало то, что их главарь, следивший за мной от самого Парижа, отлично знал и о моем выигрыше, и о положении дел.
Меня встревожила не только готовность этого негодяя разрядить пистолет мне в голову. Его масонский знак украшала традиционная латинская буква, либо символизирующая связь с Господом, либо имеющая отношение к гностицизму или к геометрии.
Буква «G».
На эту же букву начинается и моя фамилия, и именно ее вывела на спинке кровати окровавленным пальцем Минетта.
Уж не увидела ли бедняжка перед самой смертью масонский знак?
Чем больше интересовались окружающие выигранной мной безделушкой, тем решительнее мне хотелось сохранить ее. Должна же быть какая-то причина для такого повышенного интереса.
Остановившись в рощице, чтобы перезарядить винтовку, я затолкал в ствол патрон и прислушался. Где-то поблизости хрустнула ветка. Неужели меня выследили? Убью любого, кто подойдет слишком близко. Но вдруг это несчастный Тальма пытается найти меня в темноте? Все же я надеялся, что он попросту останется возле кареты, и, не решившись выдать себя выстрелом или криком, не мешкая направился дальше в лес.
1800 год. Искатель приключений американец Итан Гейдж выполняет секретные поручения Наполеона Бонапарта, соблазняет его сестру и становится свидетелем битвы при Маренго в Италии. Познакомившись в Париже с таинственным норвежцем Магнусом Бладхаммером, Итан Гейдж отправляется вместе с ним в Америку на поиски доказательств пребывания там скандинавов в Средние века, главное из которых — молот Тора, могущественное оружие древнего скандинавского бога. На пути к цели их подстерегает множество опасностей: противоборство с дикой природой, схватки с кровожадными индейцами, коварство и предательство последователей египетского масонства.
Старинный медальон, покрытый непонятными символами, помогает американскому искателю приключений Итану Гейджу разгадать одну из величайших тайн в мире — тайну Великой египетской пирамиды. Оказавшись в Святой земле, Гейдж предпринимает упорные поиски древнего египетского свитка, насыщенного магией. В это же время Наполеон Бонапарт начинает свое вторжение в Израиль и терпит поражение в битве при Акре. Французский генерал надеется, что секреты древней магии помогут ему обрести силу и власть. Но только Гейдж обладает ключом, который способен пробудить магические силы, дремлющие в свитке…
Адрианов вал.Неприступная стена, несколько веков надежно защищавшая римскую часть Британии от земель, принадлежащих непокорным империи кельтским племенам.Именно римский гарнизон, расположенный у Адрианова вала, должен стать новым домом для красавицы Валерии, отданной в жены командиру легендарной петрианской кавалерии Марку Флавию.Однако появление этой женщины близ Вала — искра, от которой вспыхивает пожар убийственных страстей, загадочных преступлений и изощренных интриг…
Начало XIX века, Франция. Знаменитый искатель приключений Итан Гейдж приехал в Париж вовсе не затем, чтобы затеять еще одну авантюру – напротив, горячий американец мечтал об отдыхе. Но такая уж у него судьба – постоянно притягивать к себе как магнитом самые невероятные происшествия. В результате цепи злоключений Итан попал во дворец… к самому Наполеону Бонапарту, при этом много раз нарушив закон. Впрочем, тот пообещал прощение своему старому знакомому, если Гейдж выполнит одно поручение. Ему предстояло разобраться с одной древней загадкой – Наполеон был уверен, что она скрывает местонахождение всесокрушающего оружия, столь нужного Франции.
Франция, начало XIX века. Воссоединившись со своей женой и маленьким сыном, знаменитый авантюрист Итан Гейдж решил, что хватит с него приключений и опасностей – пришло время удалиться на покой и насладиться тихим семейным счастьем. Но увы, этим мечтам не суждено было сбыться. Оказавшись в Париже и пытаясь продать свой боевой трофей – огромный изумруд, – Гейдж попал в лапы наполеоновских жандармов. Те захватили в плен его семью и пригрозили, что без жалости убьют их, если Итан не поможет жандармам отыскать древний ацтекский клад, из которого в свое время был взят тот самый изумруд.
V век от Рождества Христова. Четыреста пятьдесят первый год. Гунн Аттила, Бич Божий, гроза римлян, и Аэций, гениальный полководец, последняя надежда империи, должны сойтись в решающий битве. Битве, которая по масштабам превосходит все сражения минувших веков. Но исход схватки зависит не от них, а от скромного летописца из Константинополя Ионаса Алабанды, ведь именно в его руках волею судьбы оказался священный талисман гуннов — меч Марса.
Автор книги, Лоррейн Кальтенбах, раскопавшая семейные архивы и три года путешествовавшая по Франции, Германии и Италии, воскрешает роковую любовь королевы Обеих Сицилий Марии Софии Баварской. Это интереснейшее повествование, которое из истории отдельной семьи, полной тайн и загадок прошлого, постепенно превращается в серьезное исследование по истории Европы второй половины XIX века. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В четвертый том собрания сочинений Р. Сабатини вошли романы «Меч ислама» и «Псы Господни». Действие первого из них приходится на время так называемых Итальянских войн, когда Франция и Испания оспаривали господство над Италией и одновременно были вынуждены бороться с корсарскими набегами в Средиземноморье. Приключения героев на суше и на море поистине захватывающи. События романа «Псы Господни» происходят в англо-испанскую войну. Симпатии Сабатини, безусловно, на стороне молодой и более свободной Англии в ее борьбе с притязаниями короля Филиппа на английскую корону и на стороне героев-англичан, отстаивающих достоинство личности даже в застенках испанской инквизиции.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.