Пирамида в Гизе: усыпальница или энергостанция - [97]
При обработке объектов меньшего размера египтяне отказались от принципа вращения инструмента, они вращали само изделие. И в эпоху четвертой династии токарный станок был, по-видимому, таким же привычным орудием труда, каковым он является в современных механических мастерских. Часто встречающиеся диоритовые чаши и вазы периода Древнего царства являют собой пример высокого технического мастерства. Благодаря одному изделию, найденному в Гизе, № 14, мы можем уверенно говорить о том, что его изготовили на токарном станке, поскольку при обработке чаша отклонилась от центра, затем была вновь установлена на центр, но неудачно, и следы прежнего точения полностью устранить не удалось.
В результате мы имеем две поверхности с разным центрированием, которые при пересечении образуют выступ. При шлифовании или трении, когда с силой давят на поверхность, он не остался. № 15 является примером другой особенности; здесь изгибы чаши имеют сферическую форму, и, следовательно, она была изготовлена при помощи резца, при вращении чаши изгибающегого дугой из закрепленного центра. Этот центр резца находился по отношению к общей поверхности чаши в вершине токарного станка, прямо у его края; но, поскольку сосуду необходим край, резец сместили в сторону от центра, но с тем же радиусом дуги, и таким образом у чаши появился край. О том, что это не оплошность, допущенная при изготовлении изделия вручную, свидетельствует не только абсолютная округлость изгибов и их единообразие, но и то, что при пересечении они образуют выступ. Его не счистили, как, несомненно, сделали бы, если бы изготовляли вручную, и это доказывает, что здесь применили механической метод обработки.
Ручные резные инструменты также использовали при обработке неправильных поверхностей статуй; их следы можно обнаружить на диоритовой статуе Хефрена, найденной в Гизе и в настоящее время находящейся в Булаке.
Сила давления, определенная по скорости, с какой буры и пилы проходили через прочную каменную породу, просто поражает; нагрузка на 4-дюймовые буры, вгрызающиеся в гранит, вероятно, равнялась по крайней мере одной или двум тоннам. На колонке гранитной породы, № 7, глубина спирального пропила составляет 0,1 дюйма с окружностью 6 дюймов, или 1 к 60, просто поразительный уровень прохождения кварца и полевого шпата. Однако эти желобки не могли, как предполагали, появиться при отводе бура, поскольку в той часта между буром и колонкой был бы слой пыли толщиной 7 дюйма; здесь едва ли было можно давить сбоку, и точка контакта бура и гранита не могла бы перемещаться по камню, как бы ни вращался бур. Вот почему появление этих крутых спиральных желобков можно объяснить только вхождением бура в гранит под страшным давлением; если, конечно, мы не станем утверждать, что поочередно с буром здесь использовали для увеличения желобка rymering — инструмент, о котором у нас нет никаких сведений.
В том, что до сих пор не были найдены остатки пил и полых буров, нет ничего удивительного, поскольку мы еще даже не обнаружили и десятой части отходов, образующихся при использовании одного инструмента; и орудие труда не выбрасывали, а, вероятно, очень бережно хранили. Кроме того, даже обыкновенных долото до наших дней сохранилось около дюжины, а ведь они должны были бы встречаться гораздо чаще, чем инструменты с драгоценными камнями, их было легче потерять или не так жалко положить в могилу рядом с умершим мастеровым. Громадные пилы и буры строителей пирамид, вероятно, были собственностью фараона, и если бы работник потерял их, то он, пожалуй, поплатился бы за это жизнью. Когда инструменты приходили в негодность, бронзу, вероятно, переплавляли, а драгоценные камни переставляли, поэтому отслужившие стой срок инструменты не выбрасывали.
Дополнение Б
Сварочное железо в пирамиде Хеопса
Была ли медь единственным металлом, доступным древним египтянам? Несмотря на то что медными долотами нельзя обтесать гранит, египтологи утверждают, что строители пирамид жили до бронзового века и поэтому были ограничены в выборе металла, из которых изготовляли орудия труда. Следовательно, медь, говорят они, была единственным металлам, который могли использовать древние египтяне для обработки каменных глыб, из которых они построили пирамиду Хеопса. Они утверждают это, хотя в хранилище Британского музея находится доказательство того, что в доисторические времена железо было известно и древние египтяне использовали при строительстве пирамиды Хеопса Впрочем, как пишут в своей книге «Коридоры пирамиды Хеопса (Great Pyramid Passages)» Джон и Мортон Эдгар, тем, кто нашел этот кусок железа, предстоит доказать и подтвердить его подлинность:
Следует в этой связи отметить, что это изделие из сварного железа было найдено одним из помощников полковника Хоуарда-Вайза, мистером Дж. Р. Хиллом во время изысканий, проводимых в Гизе в 1837 году. Мистер Хилл обнаружил его в цементе внутреннего стыка, когда сносил часть стены, готовясь к очистке южного вентиляционного канала Царской камеры. Этот кусок железа, вероятно, самый древний из существующих; и полковник Хоуард-Вайз в полной мере осознавал значимость данной находки. Он отправил ее в Британский музей, приложив к ним следующие документы:
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.