Пир во время чумы: повести - [43]

— Я, Семен, случаем оперативник, могу при необходимости не только с бандитом — с самим чертом водку пить.

— Я тоже оперативник, — шутя упирался Шаров.

— Возьми тарелочку, бутылочку, все себе в задней комнате приготовь. Если Акула приплывет, будешь слушать, как из него дельфина изготавливать будем.

— Лев Иванович, я тебя прошу, не греши, раньше времени «гоп» не говори. Забор высокий, — сказал Стас.

— Дурак, я мандраж снимаю, духарю себя, завожу. — Гуров старался держаться беззаботно, а у самого кошки на душе скребли.

За время службы сыщику не раз приходилось участвовать в разработке бандитов и воров различных мастей, что вынуждало ходить и по краю, когда одно фальшивое слово, неверная реакция могли стоить жизни. Но сейчас все складывалось иначе. Выявлять никого не требовалось, авторитет Николай Тишин был вот он, рядом, явился к нему мирным гостем. Но в его деле — сплошные неизвестные. Неизвестно, здесь ли, в городе, убийцы Старовой, кто они, где находятся. Сохранилось ли оружие, без которого ничего не докажешь? Какова роль в нем самого Николай Тишина? Его болезнь — возможно, и болезнь, а возможно, липовое алиби. Если так, необходимо доказать, что Акула не лежал с температурой, а вполне здоровенький находился в Москве. Он, безусловно, не исполнитель и, если причастен, то как организатор. Он слишком умен, чтобы взять в руки оружие, тем более чужое, которое неизвестно как поведет себя в решающий момент. Убийство явно политическое. Акула от этого берега далек, а наемником он быть не может, ему такой риск совершенно ни к чему. Организатор? Возможно, однако не сам, а с чьей-то подачи. Тогда без предателей из ФСБ дело не обошлось. В мотивациях вообще начинается темный лес. На политический расклад в Петербурге Акуле плевать с высокой горы. Он авторитет районного масштаба. Что его подтолкнуло принять предложение подонков из спецслужбы? Те имеют своих хозяев, свои интересы, которые связаны как с ликвидацией Старовой, так и с получением компромата на вице-премьера. Такая связка точная, иначе не объяснить, почему выбор Петра остановился на богом забытом городе. Гуров знал, с чего следует начинать: необходимо проверить и, если возможно, порушить алиби Николая Тишина. Если получится — это открытая война, в которой легко могут убить. Но здесь у Акулы определенные сложности, и он их понимает, а если не понимает, так многоопытный Мефодий Сильверстович вмиг подскажет. Пока в городе толкутся два полковника, это всего два человека. Но если одного из них убьют, а дело на контроле в ставке, то через сутки тут приземлится тьма спецназовцев. Тогда пощады не жди, заметут всех подряд, вычистят город, как солдат-первогодок свой котелок. И никаких авторитетов, никаких воров в законе — чистое поле и полные тюрьмы, где имеется тоненькая щелочка, через которую выпускают по одному, если вообще выпускают.

Кошмар, такого допустить нельзя. Гуров почувствовал себя словно школьник, который проник на кухню и тайком выпил сто граммов. И тут еще друзья в беде — груз, что и не поднимешь, и не бросишь.

Три года назад Гуров воевал в этом городишке с местной мафией. Начиналось все с цирка, где сыщик познакомился с замечательными людьми, среди которых ему стали особенно близки трое.

Директор Алексей Иванович Колесников, крепкий, властный мужик, любитель хорошего чая и подлинный художник в изготовлении тортов, пользовавшихся огромным успехом не только в городе, но и за его пределами.

Заместитель директора по хозяйственной части, в прошлом акробат под куполом, в молодости сломавший ногу и оставшийся хромым на всю жизнь, хитрющий и безгранично обаятельный Александр Аверкин, за свою хромоту прозванный Сильвером. Кто помнит — в честь знаменитого пирата из книжки «Остров сокровищ».

И, наконец, коверный, непревзойденный артист Николай, фамилию которому заменило прозвище Классик, любимец всего города, горький пьяница, ежедневно выходивший на манеж и творивший чудеса.

Во время боев, какие вел в городе Гуров, все трое оказали ему огромную помощь, практически спасли жизнь. А сыщик Гуров никогда ни у кого в должниках не оставался. И сегодня, когда сыщик находился в сложнейшей ситуации, бог, видимо, вспомнил грешника и подбросил ему одного совсем больного, двух беспомощных и нищих друзей-кредиторов.

Он понимал, что так думать нельзя, но человеку не дано управлять своими мыслями. А Гуров был только человек, и, готовясь принимать городского авторитета, он не мог отделаться от мысли, что Акула стрелял по голодной очереди и убил жену и дочь Капитана, пусть не сам стрелял — стреляли его люди, возможно, стреляли и враги, но причастность Николая Тишина к убийству семьи Колесникова и в результате к уничтожению прекрасного человека не вызывала сомнений.

Голова у сыщика была лишь одна, рук, как и положено, только две. А он не мог даже сосредоточиться на предстоящем разговоре. Стас и местный майор, конечно, не сомневались, что у старшего все продумано и выверено, и необходимые улики — вот они, только протяни руку.

Серебристый «Мерседес» вкатил во двор бесшумно. Сторож пробежал от своей избушки, отворил дверцы. Николай легко вышел, подал руку Насте. Девица, зардевшись, ступила точеными ножками в туфлях на тонких каблуках и высоко подняла голову.