Пир теней - [48]

– Меня придут помыть?

Эвон опешил от этого вопроса. Ему очень хотелось отшутиться и предложить ей свою помощь, но она не та, с кем можно себя так вести.

– Я… э-э-э… Нет, это бордель, милая. Тут люди себя-то сами редко моют.

– Ох. – Она начала оглядываться по сторонам.

– Я принесу тебе одежду. Не забудь закрыться, чтобы никто не вошел. Мыло лежит вон там, полотенцем вытирайся любым.

Эвон быстро выбежал из душевой и помчался наверх, к Лирасе. Громко постучав в дверь ее комнаты, он надеялся, что сможет разбудить луксурию. Даже несколько минут ожидания показались ему вечностью.

– Входите! – послышался наконец приглушенный голос.

– Одолжи одежду. – Эвон бесцеремонно зашел внутрь, оглянувшись на шкаф.

Лираса, сонная, потянулась на кровати, открывая взору оголенную грудь.

– Я знала, что ты любишь мужчин, но то, что для их соблазнения тебе приходится надевать юбку, меня удивляет. Моя тебе маловата будет.

– Очень смешно, Лираса, ха-ха. Нужно для новой луксурии.

– Ну уж нет! – Она быстро вскочила с постели и подбежала к шкафу, закрывая его своим голым телом.

Эвон прошелся по ней глазами, останавливая взгляд на груди. Она заметила это и ущипнула его за подбородок.

– Ты давно ко мне не заглядывал.

– Сама просила не упоминать ту ночь.

Прижавшись к нему голым телом, она взяла его за руки и положила их на свою талию.

– Да, чтобы потом было приятнее вспоминать.

Она подалась вперед, нежно покусывая Эвону шею. Он в наслаждении закатил глаза, представляя, как овладеет ею. Рука скользнула выше по ее животу, медленно направляясь к груди. Кровь кипела от возбуждения, которое хотелось скорее выплеснуть. Лираса заигрывала с ним и медленно развязывала шнурки на рубашке. Ее губы поднимались вверх по шее, теплым дыханием касаясь уха. Эвон прижал ее к себе и обхватил закинутую на него ногу луксурии. Лираса же в ответ поцеловала его в губы, томно застонав, когда рука Эвона спустилась ниже ее пупка.

– Пойдем примем душ вместе? – прошептала она.

Перед глазами Эвона возникло лицо Далии, испуганной и застенчивой. Он отстранился от Лирасы и помотал головой, прогоняя ненужные мысли.

– Может, позже. Так ты одолжишь одежду? Желательно не очень вульгарную, что-нибудь поскромнее.

Лираса в удивлении открыла рот и сделала пару шагов назад. Она явно ждала не этого. Ее нахмуренные брови выдавали недовольство и разочарование.

– Не хочу, чтобы какая-то девка носила мои вещи. – Она скрестила руки на груди.

– Лираса, пожалуйста.

Она выдохнула и все же согласилась. Перед Эвоном никто не мог устоять, и он это прекрасно знал. Ему было неловко из-за того, что приходится оставлять Лирасу, но, взяв юбку, рубашку и обувь, он все же покинул ее комнату.

Эвон мог не торопиться: Далия была по-прежнему в душевой. Он оперся на стену и, уставившись на красный балдахин, ждал, когда она закончит приводить себя в порядок. Ему все еще было стыдно из-за Лирасы, но он старался об этом не думать. Хотелось курить, но все скрутки остались в спальне или вообще закончились – травник не помнил. Вчерашний день выдался каким-то странным. Он перевернул жизнь Эвона с ног на голову, возвращая его в прошлое, от которого он все это время бежал. Ему повезло, что Далия не спросила его вновь о том, почему он ей верит. Эвон не хотел ей признаваться и вспоминать то, что старался забыть. Дверка в душевую скрипнула, и в маленькой щели показалось лицо принцессы, на которое налипли мокрые рыжие кудри. Она протянула руку, и Эвон вложил в нее одежду. Далия оделась и спустя некоторое время вышла к нему.

– Спасибо. Выглядит неплохо.

Она покрутилась и присела в реверансе. Длинная бежевая юбка с воланами и правда ей подходила. Девушка стала казаться чуть выше, чем была. Коричневые полусапожки на шнуровке отлично дополняли весь образ. Эвону сложно было поверить, что такие красивые и строгие вещи нашлись в шкафу у Лирасы, которая вечно ходила в длинных халатах, чулках и шортах, похожих на трусы.

– Ты прекрасна.

На усыпанных веснушками щеках появился румянец. Далия улыбнулась и скромно убрала прядку за ухо. Длинные мокрые волосы лежали на спине, оставляя влажные следы на белой рубашке.

– Сейчас мы пойдем к владельцу борделя. У меня есть план, как уговорить его не делать тебя луксурией.

– Как скажешь, – ответила она испуганно и стала нервно переступать с ноги на ногу, стуча каблуками по деревянному полу.

Эвону стало ее жаль. Чересчур ранимая и хрупкая. Ее учили жить по этикету и совсем не готовили к настоящей сложной жизни за стенами замка. Она ждет помощи и готова принять ее отовсюду. Не умеет и не может все делать сама. Как скоро за ней приплывут? Найдут ли вообще? Эвон понимал, что она ошибалась: родители нескоро ее заберут, ведь никто не знает, что она на Схиале.

Они вошли в кабинет Муди и молча остались ждать, когда тот закончит свои дела: владелец борделя сидел за маленьким столом и пересчитывал деньги. Он постоянно занимался этим, если скучал. Даже сейчас он не мог оторваться от шелеста банкнот и звона монет и поднял на пришедших глаза, только когда последний юн упал в мешок.

– Мой мальчик, это совсем другое дело! Ты купил достойную шлюху. – Муди встал из-за стола, отодвигая его своим большим животом. – Какая же красавица! А ну покрутись.