Пионер, 1951 № 08 - [15]
А дальше укрыли той песни стихи
В глуши патагонских ночей пастухи.
И спрятали в шахтах её горняки,
Её увезли в океан моряки.
Летела она на волнах, в городах,
Под небом Парижа и в чешских садах.
Встречали её, как сестру, пролетая
На Запад, свободные песни Китая.
И в песни Москвы эта песня вплелась,
Тек просто, как будто бы здесь родилась,
Так просто, как звёзды Москвы через тьму
Народу чилийскому видны всему!
- * -
АНДРЕЙКИН ПРОСТУПОК
Порфирий Савельев
Рисунки Ф. Лемкуля
Агафья вылезла из ястреба смущённая и растерянная. С черепками разбитого горшка она остановилась у открытого люка.
Левее одинокой землянки лесорубы, расположившись в тени деревьев, отдыхали после обеда. Несколько поодаль от них, заложив руки за голову, лежал заведующий лесосекой Залепухин, человек уже немолодой, начавший толстеть и, быть может, поэтому медлительны! в движениях, но очень пунктуальный, требовательный и строгий. Сам он разговаривал, мало я не любил, когда к нему обращались с пустяковыми вопросами.
Агафья знала характер своего начальника и старалась вести кухонное хозяйство самостоятельно, но на этот раз безвыходность положения вынуждала её нарушить установившийся обычай.
- Беда у меня приключилась, Макар Ананьевич… Хлеба у нас к ужину не хватит. Я хотела сейчас тесто затевать, к завтраку бы свежий хлеб поспел, а к ужину думала лепёшек испечь. Да вот… полезла я в погреб за закваской, а там снег подтаял, нога провалилась, и кринку я расколола… Закваски ни капельки не осталось. Как теперь быть, ума не приложу…
В продолжение всей речи Агафьи Залепухин лежал с закрытыми глазами, и можно было подумать, что он спит.
В группе лесорубов, отдыхавших под соседним деревом, приподнялся пожилой, худощавый, с рыжеватыми щетинистыми усами человек, прозванный за сварливый характер Ворчуном.
- Ну, вот, работаешь, работаешь, а придёшь обедать, так и хлеба не окажется, - недовольным тоном заговорил он, ни к кому не обращаясь.
Эти слова Ворчуна будто подхлестнули Залепухина. Он разом поднялся на ноги и спросил Агафью:
- Так что же ты от меня хочешь? Закваску сделать я не могу. Да и не моё это дело. Одно скажу тебе: хлеб рабочим должен быть! - и, не глядя на Агафью, направился к землянке.
Агафья продолжала стоять на месте, не зная, что предпринять. Наконец она встрепенулась, отнесла в кусты черепки от кринки и громко позвала:
- Андрейка! Андрейка!
- Иду! - послышался звонкий голос откуда-то енрааа, и из-за землянки выбежал босой белоголовый мальчик лет одиннадцати.
Андрейка участливо взглянул в расстроеннее лицо матери:
- Что, мама?
- Закваску сгубила, - вздохнула Агафья, - а хлеб у нас кончается… Сбегай, сынок, в Дубровку, достань там закваски да возвращайся побыстрее, чтобы я сегодня успела тесто поставить.
По лицу Андрейки нетрудно было заметить, что это поручение матери нарушало его планы, по он покорно согласился:
- Ладно, схожу.
- Только поскорее, сынок, не задерживайся нище. Зайди к Степаниде, если нет у неё, попроси: пусть займёт у соседей.
- Ладно, - повторил Андрейка и крикнул: - Митя, иди сюда!
Из-за землянки показался такого лее возраста мальчик с удочками в руках. Это был школьный товарищ Андрейки, часто приходивший из Дубровки проведать друга, поиграть, порыбачить вместе.
- Митя, мне в Дубровку надо, айда вместе! - предложил Андрейка.
- А на речку? - разочарованно спросил Митя.
- Порыбачить в другой раз успеем! Пошли! Митя с явной неохотой отнёс на место удочки и вернулся, Агафья вышла из землянки с кринкою в руках, горлышко которой было перевязано веревкой, служившей удобной ручкой.
- На, сынок, сходи, только не замешкайся нигде.
- Ну ладно же, понимаю, не маленький. Пошли, Митя!
Мальчики вприпрыжку тронулись с места и через минуту скрылись за кустами.
Землянка лесорубов находилась, километрах в двух от дорога, соединяющей сёла Дубровку и Надеждино. Делянки, тянувшиеся в сторону этой дороги, вырубались еще в первые годы войны и за это время заросли густым кустарником. Пробираться через него было трудно. А дальше высокой стеной стояли стройные сосны. Мальчики решили идти прямиком и свернули в крупнолесье. Заблудиться они не боялись: с одной стороны у них была дорога, с другой - на таком же расстоянии - река Уза, на которой стояло село Дубровка. Река и дорога, образовавшие вилку, сходились возле села, и миновать это развилье было невозможно.
Стоял яркий, солнечный день. Вызревала земляника, которой в узинских лесах было много. Мальчики увлеклись охотой за одиночными спелыми ягодами и шли очень быстро, перегоняя друг друга.
В сосновых лесах, как и на сильном солнцепёке, земляника обычно растёт хилая, мелкая. Краснеть она начинает рано, но эта краснота не признав зрелости ягоды: красная на вид, она остаётся жёсткой и горькой. Опытные ягодники знают, что крупную, ароматную землянику надо искать на старых вырубках или в смешанных лесах среди негустых кустарников.
Митя знал, что ближе к Узе места богаче земляникой, и всё больше и больше уклонялся вправо. Ягоды стали попадаться всё чаще и чаще и уже целыми куртинками. Мальчики соревновались в поисках ягодных мест. Иногда они громко перекликались, сходились вместе и снова удалялись в разные стороны.
