Пионер, 1949 № 05 - [3]
Осмотрелся и гляжу:
Рядом с бравым генералом
Я в купе своём сижу.
Генерал сидит, читает,
Перед ним лежит журнал.
Тот журнал в одну секунду
По обложке я узнал!
Удивительное дело!
Генерал прищурил глаз
И читает пионерский
Приключенческий рассказ.
Подъезжая к Ленинграду,
Положив в портфель журнал,
Мне, протягивая руку,
Вдруг заметил генерал:
«Знаю! Знаю! Есть журналы:
«ЗНАМЯ», «СМЕНА», например, -
Почему же я читаю
Этот самый «ПИОНЕР»?
Очень просто! По привычке!
Я давно не ученик,
Но, ей-ей, за четверть века
К «ПИОНЕРУ» я привык!
И прошу вас, как поэта, -
Улыбнулся генерал, -
К юбилейной дате этой
Написать стихи в журнал!…»
Я простился с генералом,
Что покинул наш вагон,
И подумал: «Как ни странно,
Я такой же, как и он!»
Мне приносят с почтой «ЗНАМЯ»
Или «СМЕНУ», например,
Я же искренно расстроен,
Что пришёл не «ПИОНЕР».
Почему? Да очень просто!
С молодых страниц его
Я когда-то вывел в люди
«ДЯДЮ СТЁПУ» своего!
Сергей МИХАЛКОВ
Невиданная птица
Ю. Сотник
Рис. Е. Васильева
Дело было вечером. По тропинке, что вилась над обрывистым берегом реки, шли с удочками трое ребят. Впереди шагал Вася в отцовской шинели, свисавшей до самых пят. За ним - Дима, сын дачников, которые снимали комнату у васиного отца. Сзади всех, придерживая у подбородка концы накинутого на голову тёплого платка, семенила младшая васина сестрёнка Нюта.
По небу ползли густые облака, и хотя солнце село недавно, было уже совсем темно. Лишь изредка в разрывах туч появлялся кусочек зеленоватого неба и бледная восходящая луна. Время от времени набегал ветерок, и тогда большое ржаное иоле справа от тропинки шелестело колосьями.
Слева, под обрывом, слабо поблёскивала река, а за речкой, на низком берегу, почти у самой воды, топорщился чёрный лес.
- Полпути прошли, - не оборачиваясь, сказал Вася. - Теперь ещё метров триста - и вниз, а там такой омут, что ахнешь!
- Там такой омут… Мне аж с ручками! - подтвердила Нюта.
Дима шёл, зажав удочки подмышкой, сунув руки в карманы серого пальто. Его физиономия выглядела сонной, недовольной.
- Глупо! - сказал он, зевнув.
- Чего? - обернулся Вася.
- Глупо было так рано выходить. Могли бы поспать до полуночи…
- Рановато, конечно, только лучше у костра посидеть, чем зорьку проспать. У нас, знаешь,
какая рыба? Если на самой-самой зорьке придёшь, килограмма три наловишь, а чуть солнышко показалось, - и как отрезало, не клюёт.
- «Три килограмма»! - передразнил Дима. - Насчёт трёх килограммов это вы, товарищ, загнули.
- Ну, три не три, а знаешь, сколько в прошлый раз наловил?… Восемь штук вот таких ершей да ещё две плотвички!
- Так бы и говорил: восемь ершей. А то - три килограмма. Любишь ты фантазировать!
Вася больше не спорил. Он замедлил шаги:
- Нюта!
- А?
- Покажем Димке то место?
- Ага! Дима, сейчас мы тебе такое место покажем!… Ты прямо упадёшь со страху.
- Какое место?
- Увидишь! Вася, ничего ему не говори. Вася прошёл ещё немного и вдруг остановился.
- Тут, - сказал он шопотом и поправил пилотку, съехавшую на глаза.
На том берегу у самой воды росли две большие корявые ветлы. За ними виднелась лужайка, отлого спускавшаяся к реке, а в конце лужайки, наполовину закрытые ветлами, неясно белели стены большого дома.
Нюта кренко впецилась в рукав диминого пальто:
- Страшно как!… Вот увидишь!…
- Слушай! - шепнул Вася и, набрав в лёгкие воздуху, крикнул: - Эй!
«Эй!» - послышалось с того берега, да так громко, что Дима вздрогнул.
«Эй!» - донеслось ещё раз, но уже глуше, отдалённей.
«Эй!» - отозвалось где-то совсем далеко.
- Страшно, да? - спросил Вася. Дима пожал плечами.
- Страшного ничего нет… - начал было он и осёкся.
«…ашного ничего нет», - отчётливо сказал противоположный берег.
«…ничего нет», - прокатилось в конце лужайки.
«…чего нет», - замерло вдали.
Дима помолчал секунду и продолжал на этот раз топотом:
- Обыкновенное эхо - отражение звука.
- Сам знаю, что отражение, а всё-таки боязно. Будто кто-то в развалинах сидит и дразнится.
- В каких развалинах?
- А вон там. Видишь, белеют? Там санатории был, а в сорок первом его разбомбило: немец не долетел до Москвы и все фугаски тут побросал.
- Восстанавливают его?
- Л что там восстанавливать? Только две стены остались.
- Говорят, новый построили. В другом месте, - добавила Нюта.
Ребята помолчали. Никому больше не хотелось тревожить эхо. Над рекой стояла мёртвая тишина.
- Идем? - прошептал Вася.
- Пошли, - ответил Лима.
Но ребята не успели двинуться с места. Нюта случайно оглянулась на ржаное поле, колосья которого сливались вдали в тёмносерую муть. Мальчики заметили, что глаза у васиной сестрёнки страшно расширились. Взглянули и они в ту сторону, куда смотрела Нюта. Взглянули - и на мгновение оцепенели.
Над рожью по направлению к ним, быстро увеличиваясь, неслась какая-то тень. Прошло и/ больше секунды. Нюта тихонько вскрикнула и присела. Мальчики, словно по команде, припали к земле.
В каких-нибудь трёх метрах от ребят пролетела огромная, невиданная птица. Распластав в воздухе чёрные крылья, она мелькнула над тропинкой, бесшумно скользнула над рекой и скрылась в тёмной листве одной из вётел, что росли на противоположном берегу. Оттуда донёсся лёгкий шорох, потом всё стихло, как будто ничего и не было.
