Пингвины над Ямайкой - [6]

– Да, товарищ Зян. По моему личному опыту, если я работаю в команде с людьми, которые не вызывают у меня отвращения, то я с ними начинаю дружить.

– А у вас есть опыт работы в команде с людьми, вызывающими у вас отвращение?

– Да. В Судане, 6 лет назад, когда я работал инструктором гвардии в Эль-Обейде.

– Но вашу работу там характеризуют, как успешную, – заметил генерал.

– Да, товарищ Зян, но я был рад, когда меня перевели в Уолфиш, Намибия, в корпус инструкторов морской пехоты. С ними я подружился, хотя их манеры не одобряю.   

– У вас предубеждение именно против мусульман? – спросил Гихеу Зян.

– Нет. Я считаю суеверием любую религию. Мне это безразлично. У меня дружеские отношения с несколькими офицерами Сингапура, и с буддистами и с мусульманами.

– Семейные традиции вы тоже считаете суеверием?

– Нет. Я не задумывался на эту тему.

– Не задумывались… Но у вас нет семьи, лейтенант, и вы, как сказано в вашем досье, предпочитаете брать в свою команду людей, у которых нет семьи, как и у вас.

Лейтенант опустил глаза и пожал плечами.

– Обычно меня назначают руководить подразделением, где высоки прогнозируемые потери среди личного состава. Если в сложной оперативной обстановке приходится отвлекаться на мысли о женах и детях своих бойцов, это мешает.

– А также и на мысли о своей жене и детях? – уточнил генерал.

– Так точно. Я должен был бы о них думать, как и о женах и детях своих бойцов.

Генерал сделал пару глотков кофе и поинтересовался:

– Товарищ Линси, как вы думаете, почему вас, несмотря на отсутствие нормального семейного положения, два года назад назначили замполитом роты спецназа?

– Я думаю, потому, что я объяснил политруку корпуса причины такого положения.

– И он с вами согласился?

– Нет, товарищ Зян. Он сделал мне устный выговор за негативный взгляд в будущее, но подписал мое назначение на эту военно-партийную должность.

– Негативный взгляд в будущее? – переспросил Гихеу Зян.

– Да. Я представил методически корректный расчет вероятности того, что, продолжая работать в «DaDui», я останусь жив к 35 годам. Получилось меньше 40 процентов.

– Вы собираетесь умереть так рано, лейтенант?

– Не собираюсь, товарищ Зян. Но я реалист, и привык смотреть правде в глаза.

Гихеу Зян отхлебнул еще кофе, дал знак молодым людям следовать его примеру и, дождавшись, когда они это сделают, повернулся к Юн Чун.

– У вас в досье сказано, что вы увлекаетесь космической тематикой. Что вы скажете о проекте «Ballista»? Или, пользуясь жаргоном наших аналитиков, о проекте «Эдем»?

– Мое мнение об этом не может быть объективным, – ответила она, – Я действительно очень увлекаюсь космосом и я слишком оптимистична в оценках.

– Я учитываю эту вашу особенность. Итак, вы готовы изложить свое мнение?

– Да, товарищ Зян. Но я не знаю, что наши аналитики называют проектом «Эдем».

– То, к чему свелась миссия «Баллисты», – пояснил он, – астероидный удар по Венере, который вызовет глобальное похолодание более, чем на 400 градусов, и  сделает эту планету привлекательной для колонизации.

– Я думаю, аналитики ошибаются, если считают, что проект сводится только к этому.

– Неожиданное мнение, – заметил генерал, – Когда вы успели сформировать его?

– Вчера вечером и сегодня утром, – ответила Юн Чун, – Когда стало известно, каким образом произведен взрыв, я использовала свободное время. Линси Ли помог мне с некоторыми приближенными расчетами… Я знаю, что это любительский подход…

– Вы тоже серьезно интересуетесь космосом, лейтенант? – удивился Гихеу Зян.

Линси Ли неопределенно качнул головой и пояснил.

– В военно-инженерном колледже был очень хороший преподаватель физики, и он нередко давал нам решать задачи по космической механике. Это пригодилось.

– Что ж, очень удачно, – сказал генерал, – Продолжайте, Юн.

– Можно, я возьму бумагу и ручку? – спросила она, – Иначе сложно будет излагать.

…

3. Француз, китаец и канак.

Дата/Время: 16.04.24 года Хартии.

Острова Чагос – Запад. Гранд-Атолл.

=======================================

Западный край рифового барьера Гранд-Атолла выступает над поверхностью моря в форме трех motu. С севера на юг они идут так: Орлиный Коготь, Морская Корова и Опасная Коса. Орлиный Коготь – это трехмильный мол, вдоль которого здесь самый удобный лэндинг для гидропланов, а Морская Корова, в двух милях к юго-западу от Когтя, представляет собой аккуратный круглый зеленый островок всего 500 метров в диаметре. Панданусы, кокосовые пальмы и колючие суккуленты (заменяющие здесь траву), образуют природный ландшафт, привычный любому правильному канаку. У восточного, выходящего в лагуну, берега, на мелководье, стояла на четырех ножках-опорах бамбуковая платформа размером с небольшую комнату. Сверху ее закрывала камуфляжная сетка, почти сливавшаяся с кронами наклоненных над водой пальм. Ее простой интерьер состоял из циновок, игравших роль стульев, картонных ящиков – столиков и особо длинного ящика – стойки бара. Бронзовокожая девушка за стойкой, одетая только в свободные легкие шортики лилового цвета, смотрела TV. Согласно вывеске все это называлось: «Натуралистический клуб «Катти-Снорк».

Посетители (двое солидных мужчин: одни – пожилой, худощавый и крепкий креоло-малайский метис, одетый в tropic-military, а другой – подтянутый западноевропеец-южанин средних лет, в простом, но очень элегантном светлом костюме) негромко беседовали, иногда заказывая какао или кофе. Многие серьезные аналитики очень удивились бы, узнав в западноевропейце очень влиятельного французского кардинала Бернара Жюста, а в метисе – шефа меганезийской военной разведки Жерара Лаполо.