Пикирующий глиссер - [73]

– Так что будем делать? – спросил Дудиков, ерзая на сиденье. – Будем брать моремана?

– Хочешь получить порцию свинца в брюхо? – ехидно поинтересовался у водителя Николай. – Автомат ведь он утащил с собой.

– Так что же делать? – горячился Янки, понимая, что Лоцман с него сдерет шкуру.

– Черного возьмем, – омоновец указал на ковыляющего чеченца. – Теперь их отслеживать нет необходимости, возьмем «языка», он нам сам выложит, что нам нужно…

«Языка» захватили по классической схеме: едва тот перешел дорогу и ступил на аллею парка, Дудиков захватил его за шею и раскрытой ладонью ударил по затылку, отключая у раненого сознание.

Подскочивший следом Серафимов быстро обыскал абрека и, отобрав пистолет, помог Семену загрузить бесчувственное тело в салон внедорожника…

Уже окончательно стемнело, когда они подъехали к яхт-клубу. Едва увидев знакомую машину, сторож быстро, с проворством пацана, открыл ворота.

Когда джип привычно въехал на стоянку напротив сторожки и наружу, делано зевая и потягиваясь, выбрались Дудиков и Серафимов, сторож, удерживая за поводок огромного пса, поинтересовался:

– На рыбалку ночную собрались?

– Да нет, – сунув в рот сигарету, отрицательно мотнул головой Семен. – В городе стреляют, шумят, не дают нормально оттянуться. Вот и решили к тебе завернуть. Так что, дед, если нас кто будет искать – ты никого не видел.

– Само собой, – вытянулся по стойке «смирно» сторож.

Тем временем из салона на не совсем твердых ногах вывалился Норкин. Вдвоем с Олегом Серафимовым они вытащили из автомобиля четвертого, который на ногах и вовсе не стоял. Взвалив пьяного на плечи, потащили его в сторону длинного пирса, к которому была пришвартована моторная яхта.

Дудиков достал из багажника большую сумку, в которой громко позвякивали бутылки, еще раз посмотрел на сторожа и, приложив указательный палец к губам, подмигнул, затем круто развернулся и поспешил за своими собутыльниками.

– Вот босота, им бы только водку жрать да от жен и начальства прятаться, – в сердцах буркнул старик и смачно плюнул под ноги.

Разболтанные, неуверенные движения у милиционеров исчезли, едва те оказались на палубе яхты.

Втащив оглушенного чеченца в кают-компанию, его опустили на диван. Николай Норкин расправил плечи и повертел шеей, потом посмотрел на товарищей и напомнил:

– Значит, действуем, как договорились. Приводите чебурека в чувство, и начинаем его развод.

– А, может, ну его, этот спектакль? – недоверчиво покачал головой Дудиков. – К чему с ним политесы разводить, прикрепим к мошонке две клеммы от полевого телефона, у меня здесь припрятан аппарат, пару раз крутанем, и сам все расскажет, даже то, что давно забыл. Как говорится, дешево и сердито.

Олег Серафимов брезгливо поморщился, но в ответ лишь пожал плечами, дескать, вы спецы в этой области, вам и выбирать способ воздействия.

– Ну, ты даешь, Сэмэн, – Николай с усмешкой похлопал широкой ладонью по спине приятеля. – Чувствуется, что в спецназе ты служил почти двадцать лет назад. Мордобой, иглы под ногти, выворачивание суставов и, наконец, полевой телефон к мошонке, это, так сказать, преданья старины глубокой.

– Почему? – упрямо спросил Янки.

– Потому что от боли «язык» много чего тебе наболтает, а что будет правдой? Да и времени у нас нет, чтобы отделять мух от котлет. Поэтому действовать будем по-моему. – Норкин извлек из-под пиджака небольшую ампулу из темного стекла. – Современная химия делает разговорчивыми даже немых, только нужен соответствующий настрой. Между прочим, этот анабазин английского производства мы нашли в тайнике во время зачистки одного из горных аулов. Тогда ампул было двадцать, упаковка не тронута, вместе с инструкцией на английском. Хорошо, что мой зам знал английский и быстро перевел на великий и могучий. Мы потом при помощи этих уколов накрыли банду, пять схронов и двух агентов внедрения. Главное, обошлись без крови с нашей стороны, и прокуратура с правозащитниками не нашли к чему придраться. Так что, если чего хотим узнать, «ставим оперу» по всем правилам.

На этот раз никто Николаю возражать не стал, а он продолжил:

– В общем, вы будите горца и «грузите», а я пока подожду на палубе. Как клиент созреет, зовите.

Норкин по трапу поднялся наверх, а Дудиков с Серафимовым вернулись в кают-компанию. Пленный от удара по затылку и лошадиной дозы хлороформа продолжал находиться в отключке. Для приведения его в чувство пришлось применить нашатырь.

– А, что? – с выпученными глазами подскочил чеченец и тут же рухнул обратно, что-то затараторив по-вайнахски. Сообразив, что находится среди чужих, пленник попытался вновь вскочить.

– Ты, дурак, куда рвешься? – придержал его за плечи Янки. – Не видишь, мы не враги. Да успокойся ты, елы-палы! – прикрикнул он с досадой.

Как ни странно, окрик подействовал на вайнаха отрезвляюще, он перестал сопротивляться, огляделся по сторонам, видимо, узнав милиционеров.

– Как я здесь оказался?

– Тебя ранило, а мы подобрали возле парка, перевязали. Куда везти, не знаем, не в больницу же. Поэтому ты здесь оказался, – миролюбиво пояснил Серафимов и, указав на перевязанную поверх штанины ногу, добавил: – Рану нужно обработать, чтобы не пошло заражение.