Пикировщики - [23]

Тем временем над аэродромом все чаще стали появляться вражеские бомбардировщики, скрываясь в нижней кромке облаков. К счастью, бомбили они неточно, словно бы наспех. Серии бомб ложились в стороне от самолетных стоянок, и потерь мы не понесли.

В Мценск в эти дни прибыл командующий ВВС Красной Армии генерал П. Ф. Жигарев. Он лично руководил боевыми действиями ВВС на этом направлении и поставил нашей 6-й РАГ задачу: прикрыть выгрузку войск 1-го гвардейского стрелкового корпуса в районе Горбачево, Чернь, Мценск. Генерал Жигарев устным распоряжением подчинил нам и авиачасти, прилетевшие из-под Брянска.

Быстро уточнив их состав, количество исправных самолетов, мы в штабе группы тут же включили все части в боевую работу. Но к вечеру на аэродром приземлился генерал Г. П. Кравченко — командир соединения, в которое входили переданные нам авиачасти, один из первых наших дважды Героев. А на следующий день, не поставив генерала А. А. Демидова в известность, рано утром командир поднял свою группу в воздух и увел ее на другой аэродром.

Нам от генерала Кравченко остались неисправные машины, которые мы с благодарностью приняли на баланс: техники и механики 425-го истребительного авиаполка использовали их для запчастей, некоторые взялись даже отремонтировать.

...А враг рвался к Москве. Мы хорошо понимали это, наблюдая с воздуха, как движутся войска противника в восточном направлении. В те дни, когда наша 6-я РАГ формировалась во Мценске с тем, чтобы затем встать на защиту столицы, Геббельс выступал по радио с заявлением, что война на востоке уже выиграна, а Красная Армия фактически уничтожена.

Рано, однако, стала трубить нацистская пропаганда в рог победы. К середине октября на всех главных оперативных направлениях на подступе к Москве развернулись ожесточенные сражения. В эти дни мы, политработники, разъясняли во всех подразделениях резервной авиагруппы постановление Государственного Комитета Обороны о введении в столице и ее пригородных районах осадного положения.

Ко всем воинам, защищающим подступы к столице, обратился Военный совет Западного фронта. «Товарищи! — говорилось в обращении. — В час грозной опасности для нашего государства жизнь каждого воина принадлежит Отчизне. Родина требует от каждого из нас величайшего напряжения сил, мужества, геройства и стойкости. Родина зовет нас стать несокрушимой стеной и преградить путь фашистским ордам к родной и любимой Москве. Сейчас, как никогда, требуется бдительность, железная дисциплина, организованность, непреклонная воля к победе и готовность к самопожертвованию».

Центральные газеты, радио, газета «Красноармейская правда» — орган Западного фронта — призывали защитников Москвы остановить ненавистного врага во что бы то ни стало, рассказывали о подвигах воинов, совершаемых на подступах к столице. «Обескровить, остановить и разгромить захватчиков!» — так гласил приказ Родины, призыв партии.

Нашей авиационной группе тогда была поставлена задача: не давать немцам беспрепятственно и быстро выдвигать свои резервы к полю боя, уничтожать их авиацию, танки, артиллерию, транспорты с боеприпасами и горючим. И всеми формами партийно-политической работы (а они диктовались конкретно сложившейся на каждый день фронтовой обстановкой) мы добивались, чтобы каждый авиатор знал, что он обязан делать в эти критические дни, понимал всю ответственность, которая ложится на его плечи.

На первый план, как и прежде, я выдвигал личную примерность коммунистов и комсомольцев. Но резервная авиагруппа только создавалась, партийные и комсомольские организации находились в стадии формирования, поэтому все усилия политработники авиагруппы сосредоточили на подразделениях — создании там прочного партийного ядра, обеспечении авангардной роли коммунистов в боевой работе, достижении ими наиболее эффективных конечных результатов.

Навсегда запомнился мне тот день, 6 октября, о нем потом вспоминал и Гудериан. Утром разведка, которую мы вели непрерывно, обнаружила, что от Орла к Мценску растянутой колонной движется более ста немецких танков с мотопехотой и артиллерией. Командир 6-й РАГ генерал Демидов тотчас же сообщил об этом генералу Лелюшенко и полковнику Катукову. В дальнейшем действия развивались следующим образом.

Пока танки, мотопехота и артиллерийские батареи врага продвигались к мценскому рубежу обороны, проходящему вдоль реки Зуши. в небе появилось до сорока вражеских бомбардировщиков. Мощная поддержка наземных войск! И вот бомбардировщики делают первый заход и бомбят... наш ложный передний край. Генерал Лелюшенко и полковник Катуков распорядились накануне оборудовать подбитые фашистские танки, артиллерийские орудия, автомашины, слегка замаскировать их, отрыть траншеи, окопы, и фашисты клюнули на удочку. Второй заход бомбардировщиков вновь пришелся по ложному рубежу, и лишь третий удар они нанесли по боевым порядкам настоящей обороны.

Отбомбившись, самолеты противника ушли в направлении Орла. За ними по ложному рубежу обороны ударила вражеская артиллерия. Развернутые в боевой порядок, в атаку ринулись около пятидесяти танков. Не встретив сопротивления на первом «рубеже» обороны, увеличивая скорость, они атаковали второй рубеж.