Пик Ленина - [49]

На следующий день наш отряд делает еще один переход к верховьям ледника. Теперь мы идем в связках: многочисленные открытые и скрытые трещины обязывают нас соблюдать особую осторожность. Мы видим, что склоны вершины 6852 м и пика Ленина образуют гигантский снежно-ледовый цирк. Оцениваем проходимость склонов, понимаем, что альпинистские маршруты будут здесь не из легких. Очередной бивак организуем в глубокой впадине у скал у начала крутого снежного склона, выводящего на перевал Крыленко. Здесь есть вода; вероятно, в 1928 г. здесь был последний бивак немецких альпинистов перед их выходом на штурм пика Ленина.

Несмотря на все наши старания, силы участников отряда слабеют. Некоторые китайские альпинисты заметно страдают от кислородного голодания, они потеряли аппетит и безучастны к великолепным видам, открывающимся перед ними по мере подъема по леднику. На следующий день стараюсь как можно лучше приспособить темп продвижения отряда к самочувствию и силам альпинистов. Медленно приближаемся к седловине в хребте, это перевал Крыленко. Остановки приходится делать все чаще, пригнувшись к своим ледорубам, альпинисты тяжело переводят дыхание.

— Если так пойдем дальше, вершины нам не видать! — обращается ко мне Л. Н. Филимонов. Его мнение разделяет Е. И. Иванов. Теперь они становятся во главе отряда и, не доходя до седловины перевала, сворачивают влево и начинают пробивать след на подъеме в глубоком снегу. Но все усилия ускорить подъем не дают желаемого результата, темп продвижения предельно низок. Однако к вечеру нам удается достигнуть на восточном гребне пика Ленина высоты около 6200 м. Здесь, на пологом склоне, останавливались на ночлег грузинские альпинисты и наш первый отряд. Устанавливаем палатки и мы.

Утром, через час после начала подъема, встречаем своих товарищей. Вчера им удалось достигнуть цели, но они утомлены до предела, лица их почернели и обожжены солнцем. Вершины пика Ленина достигли семнадцать китайских альпинистов и двадцать один советский альпинист, это самая большая группа, побывавшая когда-либо на семитысячниках нашей планеты. Погода благоприятствовала им, восхождение было совершено почти при полном безветрии. Группа К. К. Кузьмина пошла с вершины на юг и в эти часы, вероятно, уже штурмует склоны пика 6852 м.

Еще один переход… У начала крутого подъема к вершинной точке, у «запятой», устанавливаем палатки своего последнего лагеря. Высота около 6800 м. Кажется, что скала вершины совсем рядом, но я знаю, что до нашей цели не менее пяти часов самой тяжкой работы. Завтра решающий штурм.

…Из тяжелой дремоты меня выводит шум частых ударов. Это оглушительно и тяжело хлопают над головой промерзшие полы палатки. Позже до сознания доходит ровный гул ветра. Буря! Сияют звезды, нет снега, нет метели, но ветер очень сильный. Я знаю, что многим из нас предстоит провести бессонную ночь. Возможно, что ветер не стихнет и тогда попытка штурма пика будет очень осложнена.

Утром самые мрачные предположения оправдываются. Ветер рвет палатки, он неистово обрушивается на нас, когда мы после двухчасовых сборов наконец начинаем подъем. Первый же переход в десять метров показывает, что силы многих уже на исходе. Они останавливаются после двух-трех шагов и отдыхают, отводя лица от леденящего ветра. Теперь наш единственный шанс на успех — резкое улучшение погоды; если это произойдет, то мы завтра же предпримем еще одну попытку достигнуть вершины.

Безрадостное и томительное пребывание в палатках прерывается подходом группы К. Кузьмина; альпинистам этой группы удалось покорить пик 6852 м, и теперь они идут на спуск. Кирилл советует нам предпринять еще одну попытку штурма. В нашем лагере остается альпинист из его группы. К вечеру мы заканчиваем спуск к биваку под перевалом Крыленко.

Еще два-три дня, и все альпинисты экспедиции собираются у Серебряного ручья. Неудача нашего отряда не столь уж велика.

В трудных походах и покорители пика Ленина, и те, кто потерпел неудачу, прошли хорошую школу высотных восхождений.

Рассказы альпинистов о восхождениях на пик Ленина

Я знаю, как лучше познакомить моих гостей с красотами Алибека. По узкой лесной тропе я подвожу их к «академическому» домику за рекой Алибечкой, поднимаюсь с ними на второй этаж и распахиваю дверь на широкую веранду. Раздаются возгласы удивления и восторга.

Перед террасой лежит широкая поляна. Снег только что стаял, и трава словно ровный изумрудный ковер. Осенью она будет расцвечена белыми и светло-фиолетовыми крокусами. Теперь же время цветения черных тюльпанов, и они четко обозначаются среди зелени. За поляной правильным полукругом выстроились вековые пихты. Кажется, что их верхушки касаются ослепительно белых снеговых полей и голубых ледников Главного Кавказского хребта. Устрашающе крута на фоне темно-синего неба пирамида красавицы Белалакаи. Тоненькие серебристые нити на противоположных склонах — это водопады, шум реки приглушен. А выше всех солнце, ослепительно яркое и ласковое в пору запоздалой высокогорной весны.

— Вы что думаете обо всем этом? — спрашиваю я хрупкую стройную женщину. За золоченой оправой очков живые глаза: это врач из Душанбе, альпинистка В. Мошкова.