Пик Ленина - [24]
Наступает долгожданный день начала штурма пика Ленина. 17 августа в 10 часов утра капитан Мезевич отдает команду к выступлению, и сводная рота растягивается длинной цепочкой по леднику Ленина. У каждого за спиной мешок с теплой одеждой и трехдневным запасом продуктов, оружие у каждого третьего — альпинистская палатка. В звене связи две радиостанции. Без особых затруднений, поднимаясь по хорошо знакомой тропе, мы набираем высоту. Только перед лагерем 5200 м размеренный ритм марша несколько нарушается: снежный склон обледенел и отряду приходится продвигаться вдоль веревочных перил, которые быстро натянули инструкторы.
Метеорологи не обещали нам устойчивой погоды, но пока небо безоблачно, и на солнце почти тепло. На снежном поле лагеря 5200 м выстраиваются ряды альпинистских палаток, на спиртовых кухнях начинается приготовление ужина. Выше нас, на подступах к лагерю 5800 м, видны шесть черных точек, туда подходит разведка отряда во главе с инструктором П. Власовым. Наши товарищи вышли из базового лагеря всего на час раньше нас, но они успели сделать сегодня переход, рассчитанный на два дня. Командование похода решило от лагеря 6100 м идти к вершине не вдоль террасы, как это делали в 1934 г. первовосходители, а прямо вверх вдоль западной гряды скал. Этот короткий, но более крутой путь должны были теперь обследовать разведчики.
На следующий день громкий голос дневального поднимает лагерь ровно в 8 часов. К этому времени уже готов завтрак: работавшие ночью повара раздают приготовленные на доставленной сюда на вьюках кухне горячий суп и кофе. В 10 часов утра, когда первые солнечные лучи освещают площадку лагеря, отряд снова выстраивается к походу. Во главе звеньев становятся инструкторы. Трещат киноаппараты: операторы Е. Лозовский и Н. Агафонов снимают выступление.
Через несколько десятков метров крутизна склона увеличивается и отряд начинает подниматься медленнее. Через каждые 20–30 минут останавливаемся для короткой передышки. Во второй половине дня потянул западный ветер и небо заволоклось темными тучами, время от времени закрывающими солнце. Стало холоднее. Но в точно назначенное время, в 17 часов, мы подходим к подготовленным в дни акклиматизационного похода площадкам лагеря 5800 м. Ставим палатки: на этот раз они располагаются пятью ярусами, изломанными изгибами крутого склона. Заглядываю в палатку моего звена: все заняты делом. Бойцы проявляют живой интерес ко всему окружающему; они расспрашивают меня о пути нашего восхождения.
В каждой палатке готовится ужин. Это не доставляет больших хлопот: достаточно опустить в кипящую воду пачку концентратов и через 10 минут готовы борщ, суп или щи. Значительно труднее приготовить из таких же концентратов вторые блюда, но находятся смельчаки, которые берутся и за это дело. Правда, изжаренные ими мясные и картофельные котлеты своим видом и вкусом больше похожи на кашу, но это мало кого смущает. Бойцы охотно едят консервы и пьют много чая.
Врач отряда Г. Л. Розенцвейг, с которым мы вдвоем располагаемся в палатке, сообщает, что двое бойцов отряда страдают от горной болезни и еще у двоих начался приступ застарелой малярии. Если больным к утру не станет лучше, то их придется отправить вниз, к лагерю 5200 м, где дежурят врач и санитарные инструкторы отряда.
19 августа отряд начинает продвижение к лагерю 6100 м. Выступаем по звеньям с пятиминутным интервалом между ними. Склон крутой, и я стараюсь найти такой темп, который позволил бы нам непрерывно продвигаться возможно большее время; рывки и частые остановки только изматывают силы. Скоро все подчиняется размеренному ритму подъема: через каждые два шага мы вонзаем глубоко в снег древко ледорубов, это помогает нам сохранять равновесие на крутом склоне.
По временам оглядываюсь назад — отстающих нет. Звено поднимается единой, плотно сомкнутой колонной. В такт шагам колышутся запорошенные снегом рюкзаки. Видно, что бойцы вкладывают в это мерное продвижение вперед всю свою настойчивость и волю к победе. Тянет поземка, бросая в лицо горсти сухого снега. По небу бегут разорванные облака, становится холодно. До лагеря 6100 м мы идем в обычных альпинистских ботинках, и у нас начинают мерзнуть ноги.
Когда мы приходим к цели, погода совсем портится: начинается снегопад. На крутом склоне в глубоком снегу роются бойцы радиозвена. Долгое время они ищут вход в пещеру, которая была ими отрыта здесь в акклиматизационном походе. С большим трудом мы обнаруживаем склады под толстым слоем снега.
К 5 часам дня все работы по устройству лагеря заканчиваются. Часть бойцов вместе с командиром отряда размещается в ранее вырытых пещерах, остальные в палатках. Лежа в спальных мешках, люди быстро отогреваются. Вскоре они принимаются за варку пищи.
Площадки лагеря раскинулись по склону на ширину до 150 м. Здесь так круто, что выброшенная кем-то из палатки пустая консервная банка, подпрыгивая и гремя, быстро скатывается к зияющим ниже трещинам ледопада.
Из соседней палатки доносится голос радиста А. Целищева. Лежа в спальном мешке, он передает для Ташкента и Москвы сводку о продвижении отряда. Затем следует несколько корреспонденции в газеты, которые все до одной начинаются эффектной фразой: «Склоны пика Ленина, лагерь 6100 м над уровнем моря». Вниз передаются даже личные телеграммы к далеким теперь от нас родным и близким.
Книга Евгения Андриановича Белецкого посвящена истории открытия высочайшей горной вершины Советского Союза — пика Сталина (затем пика Коммунизма) и описанию двух восхождений, совершенных советскими альпинистами на эту вершину. Е. А. Белецкий, заслуженный мастер спорта по альпинизму, был участником и одним из руководителей второго восхождения на пик Сталина, совершенного в 1937 г., в ознаменование двадцатилетия Великой Октябрьской социалистической революции. Автор излагает историю открытия горной вершины в тесной связи с ходом изучения Западного Памира.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.