Пейзаж с озером Нево - [8]

* * *

Когда они вышли из вивария, наступила блеклая, лишенная темноты ночь. Ее по-прежнему называли «белой», хотя теперь этот эпитет почти исчез из разговора – в нем таился упрек…

– Все равно твой поросенок сдохнет, – сказал Рем и странно улыбнулся, будто наслаждаясь бессмысленностью своих усилий.

– Почему? – жалобно спросила Женька.

– Ему вода нужна. А в нем сейчас ни капли. Думаешь, страшасики ради нашего спасения воду вырабатывают… Как же… Дойщикам приходится попотеть. Если страшасик сам из них кровь не высосет… Это еще те звери, – он сделал ударение на последнем слове.

– А мой страшасик поливал меня водой!

– Тебя он принял за свою… – засмеялся Рем.

Женька поежилась. Воздух быстро остывал, а она по-прежнему была в одной футболке – в штормовку был укутан страшасик.

– А у тебя нет воды… лишней? – спросила она.

Рем повернулся к ней, губы дрогнули. Но Рем не сказал ничего. Замер. Взгляд внезапно уперся во что-то… Женька завертела головой, пытаясь определить, куда он смотрит. Вышло – в сторону ворот в «коровник». Теперь и она заметила, что с воротами что-то не так… Они не заперты! Черная щель с ладонь образовалась между створками.

– А, ну-ка… – Рем, держась ближе к стене биостанции, направился к узкому, отгороженному с двух сторон проходу. В будке охранника, насколько можно было разглядеть за мутными стеклами, никого не было. Стараясь двигаться бесшумно, Рем полез по узкой железной лесенке наверх и сделал Женьке знак, чтобы она следовала за ним. Поднявшись, они очутились на крыше «коровника», огороженной по бокам невысоким барьерчиком. В центре была массивная сварная решетка, нависшая почти над самыми головами животных. В неясном свете виднелись темные бока страшасиков – серые над черной жижей, которая заливала бетонный пол и доходила животным до брюха. Она закачивалась сюда из озера. Голод пока страшасикам не грозил. Почуяв детеныша – животные заволновались. Один, крупнее прочих, громко захрюкал и уцепился щупальцами воротника за решетку. Несколько лиловых отростков призывно вытянулись и задвигались в воздухе, как пальцы великановой руки.

Рем встал коленями на переплет решетки и протянул Женьке руку.

– Ползи сюда, – шепнул он.

Балансируя, она сделала несколько шагов, затем поскользнулась и одна нога провалилась вниз. Тут же кто-то из страшасиков присосался к лодыжке. Женька взвизгнула от ужаса.

– Тихо! – зашипел Рем и, схватив Женьку за локти, с силой рванул к себе. Сорвавшиеся присоски громко чмокнули, а Женька распласталась на решетке. Рем взял зверька и осторожно поднес безжизненную мордочку к мерцающим в полумраке щупальцам. Страшасик слабо приоткрыл рот, жалобно пискнул и ухватился губами за щупальцу. Было слышно, как он урчит и тихонько булькает, заглатывая воду…

Внезапно решетка загудела – две темные фигуры ступили на нее с противоположной стороны и пошли, надвигаясь. Оба были в новомодных комбинезонах цвета хаки, поверх которых горбились ватные фуфайки. Один нес в руках объемистый мешок и этого, с мешком, Женька и Рем узнали. Второго, идущего налегке, Рем узнал тоже и поспешно прикрыл поросенка Женькиной штормовкой.

– Рем, никак ты здесь, друг мой, – тощий голосок Вальки-Водника прервался коротким смешком.

– А ты за водичкой никак, – отозвался Рем, пытаясь попасть в тон, но не зная, каким должен быть этот тон для Женьки и Николая, волокущего тяжелый мешок, насмешливый, уверенный и взгляд свысока. Для Вальки тоже уверенный, но другой уверенностью – оборонительной, защитной… – Только что дойка была, – напомнил он, так и не найдя нужной интонации.

– А это не важно, – Валентин вытащил из-под фуфайки полиэтиленовый мешок с белым порошком – тот, что дал ему Рем. – Они нам сейчас все на свете отдадут, что у них есть и чего у них нет… Николаша, ты давай не стой, доставай доильник, – он сыпанул вниз белого порошка, приговаривая: цып-цып-цып…

Страшасики под решеткой тяжело и шумно задышали. А Колька, не глядя на Женьку и Рема, будто никогда и не был с ними знаком, с деловым видом извлек из ружья нечто вроде подводного ружья, от хвостовика которого тянулся толстый резиновый шланг. Короткий звенящий звук рассек ночной воздух и наконечник впился в воротник страшасика. Колька со старательностью задергал рукоятью насоса, как прежде налегал на весла.

– Осторожно тяни, миленький, осторожно, не усердствуй, а то с водичкой кровь пойдет, – наставлял Валентин. Вишь, идет водичка, идет, недаром наши ученые в лабораториях трудятся. Польза есть… А ты, Рем Николаевич, не веришь в прогресс, и зря не веришь. Нехорошо это, Рем Семенович. Нельзя так. Потому и на жизнь ты смотришь мрачно, пессимистически.

– Они же все зверье погубят! – завопила Женька и, перепрыгнув через два пролета, изо всей силы пихнула Валентина в грудь.

От неожиданности тот покачнулся и соскользнул с решетки, провалившись двумя ногами вниз. Страшасики разом в него вцепились.

– Помогите! – Валентин замолотил руками по воздуху, пытаясь выкарабкаться. Мешок упал вниз и зверей обсыпало белым порошком.

Рем вручил Женьке поросенка.

– Чтоб духу твоего здесь не было, поняла?..

Колька в растерянности глядел на своего бывшего шефа, то на босса нынешнего, не зная, чью сторону принять. Того, который махал руками, призывая на помощь, или того, который стоял на решетке и смотрел сверху вниз на пожираемого страшасиками человека. Наконец он решил, что общей силы и возможностей у Валентина больше и уже потянулся помогать, но Рем ударил его ногой в грудь и Колька отлетел, уронив насос и выпустив из рук шланг.