Пейзаж с озером Нево - [10]

– Не взяла, потому что… – Рем запнулся. – Ее только без ребенка соглашались… принять…

– А, понимаю, она в зону экологической чистоты подалась. Как же, знаем, наслышаны. И кем она там? Официантка? Прислуга? Секретутка?..

Рем снял руку с Женькиного плеча.

– Она поехала со своим вторым мужем… А он…

– Инспектор по экологии или что-то в этом духе, – опять прервала Женька.

– Да, что-то в этом духе.

– А я бы ни за что ребенка не бросила, – заявила Женька и вдруг предложила. – Давай мы твоему Сашеньке страшасика подарим. Когда тот поправится… Будет пить чистую воду…

– Прекрати! – резко оборвал Рем. – Ты своим недоношенным поросенком хочешь весь мир спасти. А он, может быть, еще воду не будет давать после моей операции, – выговорил зло, и на мгновение стало легче. Но только на мгновение, а потом перед Женькой сделалось так неловко, что хоть криком кричи. – И он в самом деле выкрикнул: – Ну ладно, ладно… – и, опомнившись, пробормотал примиряюще. – Спать пора… Полночи прошло… – и он торопливо стал обустраиваться – стащил с дивана одеяло и подушку и бросил на голую кровать. – Ты ложись на диване, а я здесь как-нибудь…

– А меня родители холят и лелеют, – заявила Женька жалобным тоном, будто сообщала, что се бросили или хотели побить. – На дачу выселили, каждую неделю двойную порцию воды возят. И всякие там защитные маски, шляпки, таблетки… А сами себе даже очков хороших не купят… Мама слепнуть начала. Ничего почти не видит… – она вновь всхлипнула и замотала головой. – Рем, ну почему так?..

– Не знаю… – буркнул Рем и, завернувшись в одеяло, улегся на голой кровати.

Сегодняшний день его измотал. Разбираться в мировых проблемах не было сил. Ему бы с Сашенькой, матерью, Валентином, работой, озером, страшасиками разобраться… А тут еще Женька… О, господи… Он вытянулся на кровати и прижался лбом к прохладной бетонной стенке. Невольно дрожь пробежала по телу и он вновь ощутил боль воспалившихся укусов и противную сухость во рту. В мозгу пульсировало одно короткое слово: «Вода, вода, вода…» И сразу же представилось озеро и он, Рем, еще ребенком бежит по берегу, весело вереща, ускользая от набегающей волны. А озеро синее, с бирюзой, волнуется, рябит волной, шумит…

– Мама, пойдем купаться, – кричит Рем и захлебывается от радостного смеха.

А мать отрицательно качает головой и говорит коротко:

– Нельзя.

– Почему? – он не может понять.

– Вода грязная…

– Где ж грязная?! – Рем захватывает полные пригоршни. – Смотри! – и замолкает.

Вода в самом деле с мутью – зеленоватые мелкие крапинки мельтешат в воде…

Рем разжимает ладони, и вода проливается на песок…

– А когда можно? – спрашивает он тихо. – Через неделю можно?

– Нет…

– Через месяц?..

– Нет…

Рем растерянно вертит головой…

– А когда можно?..

Мама молчит.

«Никогда»… – доверительно шлепает у его ног вода. Никогда! Никогда для меня! И значит не важно, синее при этом озеро или черное и воняет тухлятиной. Для меня – никогда! – ДЛЯ МЕНЯ… ДЛЯ МЕНЯ…

Рем дернулся и проснулся. Левая половина тела онемела от холода, идущего от стены, зато справа его согревало что-то теплое и мягкое, одновременно сковывая и не давая двигаться… «Ну вот… – Рем улыбнулся. – Как всегда, девчонка лезет первая, а потом…» – Рем осторожно протянул руку. Пальцы коснулись грубой шершавой кожи, нащупали короткую беспалую лапу. Рем обернулся. Рядом с ним лежал поросенок-страшасик и доверительно сопел носом подмышкой…

– Пошел вон! – крикнул Рем в сердцах.

Поросенок испуганно взвизгнул и спрыгнул на пол.

Женька с бессмысленным со сна лицом вздернулась на диване.

– Ты что… – пробормотала она, запуская руки в волосы и не соображая, что происходит.

– На постель ко мне прилез, зараза… – ответил Рем, отпихивая страшасика ногой, потому что тот вновь норовил забраться на кровать.

– Господи, ну чего кричать-то… – покачала головой Женька и обратилась к страшасику ласково: – Иди ко мне, лапушка, дядя плохой, бяка, а не дядя…

– Я тебе покажу «иди»! – повысил вновь голос Рем. – На мою постель всякую дрянь таскать.

– «Твоя постель», – передразнила Женька. – И та – тоже твоя. Не много ли будет?..

Поросенок тем временем на манер кошки вспрыгнул ей на колени и она принялась чесать его бородавчатую серую голову. Рем встал и подошел к окну. Солнце уже всходило над озером и в комнате стало светлее… Надо же было этой девчонке свалиться ему на голову! А теперь так привязалась, что не отдерешь. Просто намертво присосалась, как страшасик. Он резко повернулся и подошел к дивану.

– Смотри, – засмеялась Женька. – Он, как котенок, жмурится и урчит… Надо каждому заиметь ручного страшасика и пить из него воду, а?..

При словах о воде, что-то помутилось в голове у Рема, исчезла комната, Женька, страшасик… Он видел воду – целый поток зеленоватой, искрящейся на солнце воды катился ему навстречу… Рем вытянул руки, как слепой, шагнул к шкафчику, достал флягу и с жадностью глотнул. Про себя он решил, что сделает только один глоток, чтобы смочить рот. Но лишь ощутил на губах влагу, как уже не мог оторваться, пока не выпил все до дна… Все, что с таким трудом сберег… Потом, опомнившись, тупо уставился на пустую флягу…