Певчее сердце - [38]

Видимо, она обдумывала это предложение очень тщательно, желая быть гостеприимной и приветливой. Она ещё иногда немного смущалась, когда чёртики в глазах Влады становились слишком пристальными и яркими, но уже явно была настроена на общение. Но тут же допустила оплошность, пригласив Владу:

— Пойдём...те.

Влада шутливо-грозно нахмурилась.

— Это кто ещё тут мне выкает, а? Это маме-то?

— Ой... Я хотела сказать — пойдём, — поправилась Ксюша, опять страшно смущённая.

— Ну, пойдём, коли так, — усмехнулась Влада. — Вот только малина колючая, а кое-кто у нас в купальнике и может весь исцарапаться. Накинь-ка сначала что-нибудь из одежды, м? Встретимся в малиннике, идёт?

— Я быстро! — И Ксюша опять убежала в дом.

В окружении высоких кустов малины, увешанных огромными рубиновыми ягодами, Влада наконец поцеловала Марию в полную силу, жадно и глубоко, до сладкой дрожи и чувственных мурашек желания. У них была пара минут до возвращения Ксюши, и они использовали это время по максимуму.

— Господи, как хорошо, Машунь, — прошептала Влада, скользя губами по коже вокруг рта Марии и обдавая её жарким, пахнущим малиной дыханием. — С ума сойти можно...

— Не трать время на слова, — дохнула ей в губы Мария.

— Слушаюсь, — шаловливо вспыхнули морские дьяволята. — Ум-м-м... — Влада промычала, с наслаждением погружаясь в поцелуй, точно в малиновое лакомство со взбитыми сливками.

Приближение Ксюши можно было услышать по шуршанию веток и громкому топоту. Влада присела и раскрыла объятия, и дочка в них с разбегу влетела, от неожиданности вскрикнув.

— Попался, зайчонок мой солнечный, — тихонько рассмеялась Влада, выпрямляясь с ней на руках. — А мы тут без тебя уже всю малину съели! Шучу, не съели. Её тут полным-полно!

— Мам, у тебя рот в малине, — заметила Ксюша, посмотрев на Марию.

Мария слегка покраснела, но не снаружи, а, как ей показалось, изнутри — желудком. Это Влада баловалась, превратив поцелуй в ягодный десерт. А Ксюша уже тянулась ртом к ягодам, и Влада склоняла к ней поближе ветки. Пару раз она опередила дочку, съев ягодку у неё прямо из-под носа. У них разыгралось нешуточное соревнование по поеданию малины — на скорость и ловкость, а Мария посмеивалась, бросая себе в рот ягодку-другую.

— И вперёд вырывается Ксюша по прозвищу «Малиновый пылесос»! — изображая спортивного комментатора, дурачилась Влада. — Эта спортсменка установила ещё никем не побитый рекорд — восемь килограммов малины в секунду!

Ксюша хохотала в голос, Мария вторила ей, изображая болельщицу. Но всё-таки самые вкусные, щемяще-сладкие ягодки, росшие на высоких солнечных ветках, Влада отдавала Ксюше.

— Нет, съешь лучше ты, — великодушно отказывалась та, придвигая ветку к губам Влады.

— Спасибо, зайчик. — Чёртики в глазах Влады, укрощённые, становились пушистыми шариками нежности.

Эти шарики льнули и к сердцу Марии, которое котёнком урчало от светлого, уютного счастья.

А мама тем временем решала вопрос: чистить вишню от косточек перед отправкой в морозилку или нет? Лев Егорович превосходно умел готовить шашлык, и в холодильнике (конечно, по чистой случайности!) нашлось мясо. Оно было погружено в маринад и ждало своего часа, а Влада придумывала новые забавы. Она просто фонтанировала идеями, и Ксюша прилипла к ней, даже забывая иногда о Марии. Но та не была в обиде. Она радовалась за них, поражаясь такому быстрому сближению. Впрочем, иного от Влады и нельзя было ожидать. Очаровывать она умела. Мария сама когда-то попала в плен этих чар и ничуть не жалела.

Уже пахло шашлыком, Влада с Ксюшей валялись на траве и хохотали, придумывая сценарий фантастического фильма «Дед Лёва и Планета Огурцов». Сюжет рождался на ходу, экспромтом, блуждал в дебрях галактик, изобиловал приключениями.

— И тогда народ Пупырчатых Огурцов, благодарный за своё освобождение от гнёта завоевателей с Планеты Трёхлитровых Банок, поставил памятник Императору Планеты Сосисок.

Искры юмора так и сверкали, так и сыпались, Влада выдумывала такие уморительные ситуации, что Ксюша каталась по траве и дрыгала ногами от смеха, стучала ладошкой по земле. Она и сама включала свою фантазию на полную мощь, а Влада ловко подхватывала и продолжала сюжет. Творить в соавторстве у них получалось замечательно. Марии всерьёз думалось, что у Влады здорово бы вышло писать детские юмористические книжки. Её точёные ноги в джинсах растянулись на солнышке во всю свою великолепную длину, и Мария невольно залюбовалась. Красота Влады была для неё бесспорна, непобедима. Кто-то, быть может, и считал её страшненькой, хотя изменение внешности пошло ей, честно говоря, на пользу, особенно губам. Они стали сочнее и соблазнительнее. Заметив взгляд Марии, Влада на миг смолкла (Ксюша опять изнемогала в приступе хохота, ничего не видя вокруг). Морские чёртики стали голубыми демонами, ласковыми и жадными, многообещающими и пристальными. Она подмигнула — откровенно, прямолинейно, с  однозначным чувственным намёком, и ей было всё позволительно. Голубые демоны из котят превратились в пантер, мурчащих и изгибающихся, они нежно грозили Марии: «Ох, попадёшься ты мне в тёмном уголке, красавица — пощады не жди!» Мария, заражённая этим безгранично чувственным флиртом, ответила ей в том же духе, стрельнув глазами, прикусив, а потом и облизнув губу. Глаза Влады жгли её немигающим, раздевающим, властным взглядом. Тогда, на яхте, он приводил Марию на грань бешенства, но сейчас Владе было всё можно. Ей ещё и не такое позволялось. Всё это длилось несколько секунд; Ксюша тем временем просмеялась и с восторгом широко распахнутых, сияющих глаз предвкушала продолжение «фильма». Влада чутко уловила этот момент, молниеносно обернув к дочке другой свой облик — дурашливо-задорный, с озорными искорками в зрачках. Игрушечные смешные чёртики плясали в них на ножках-пружинках. Начался новый виток приключений Зелёного Парня с Планеты Огурцов.