Певчая - [51]

И все же я боролась с каждым заклинанием, что давала мне леди Илейн. И постепенно мрак марта отступал, и я начинала ощущать тепло весны, когда проникала наверх, а мои навыки стали лучше. В начале апреля я уже могла оставаться скрытой три часа.

Еще две недели я работала над другой важной песней. Песней, которая уничтожит гримуар. Пока я делала это, я старалась отогнать тревоги о Нате. Я напоминала себе, много раз, что он был умным и смелым, умел избегать опасности. Конечно, он был в порядке. Но шли недели, он не возвращался, а мои страхи усиливались.

* * *

— Признаюсь, я тоже беспокоюсь, — сказал мне Пенебригг, когда наступила его неделя визитов ко мне. Я была рада видеть его, как и посылку, что он передал от Норри с ее любовью, но когда он рассказал о своих страхах, мне стало не по себе. Если тревожился Пенебригг, то был настоящий повод для беспокойства. — Мы получали вести от них через нашу цепь союзников до прошлой недели, — сказал он. — Там ходят солдаты, как они и ожидали, и много дозорных, потому они не могут добраться до места. А потом вести пропали. И уже неделю не приходит ни слова.

Я напомнила себе, что кузен Дипса, Иосия Квик, пропадал, но вернулся в Лондон невредимым.

И Пенебригг вспомнил о том же.

— Такое случалось и раньше, конечно. Они где-то спрятались, и мы скоро их услышим. Скажи лучше: как там твоя магия?

— Неплохо, — осторожно сказала я, леди Илейн могла нас слышать. Она продолжала верить, что мое обучение магии — священный секрет. Когда посетитель из Невидимого колледжа проявлял нетерпение, она напоминала о своей позиции и выгоняла их.

— Ты скоро будешь готова? — спросил он.

— Думаю, очень скоро.

Леди Илейн подошл к нам, как порыв холодного ветра.

— Доктор Пенебригг, уверена, вам есть, чем заняться. И нам тоже. Люси не станет лучше без уроков.

— Конечно, конечно, — Пенебригг встал и обхватил мою руку. — Береги себя, милая. И старайся не беспокоиться из-за Ната.

Он мог с таким же успехом просить звезды не сиять.

Чтобы сдерживать страхи, я заставляла себя работать усерднее, чем раньше, всю неделю. Глаза крестной сияли, когда она смотрела, как я учусь.

— Песни разрушения среди самых сложных, — сказала она. — Особенно, эта. Но ты хорошо справляешься.

Когда Невидимый колледж попросил меня показать свои результаты, леди Илейн разозлилась.

Глава тридцать первая ДЕЛЕГАЦИЯ

Когда пришла делегация из Невидимого колледжа, я спала. Обычно я не спала днем, но я работала ночью до этого над песней разрушения, и мне хотелось отдохнуть. Я проснулась, услышав возмущения леди Илейн:

— Вы хотите, чтобы моя крестница выступила, как обычная чародейка?

— Сейчас, если можно, — я тут же узнала голос Ната. Он вернулся! Узел во мне ослаб, а потом затянулся, когда я попыталась спрятать даже от себя, как я рада его возвращению.

— Ни сейчас, ни потом, — заявила леди Илейн.

Я пришла в себя при звуке ее отказа. Но, когда я прошла в комнату, я удивилась, ведь пришел не только Нат. Рядом с ним у огня были Пенебригг, сэр Барнаби и Исаак Олдвилль.

Нат стоял, опустив голову, и не поприветствовав меня. Не зная, что делать, я посмотрела на леди Илейн.

— Я не против показать им…

— Нет, — леди Илейн была непреклонна. — Их просьба не обсуждается.

— Что? — потрясенно сказал Олдвилль, возвышаясь над нами. — Нет уж, мадам. Мы укрыли вас, кормили и оберегали месяцами, рискуя собой. Пора вам показать результат.

— Как вы смеете так со мной говорить? Моя крестница — не слуга, работающая по найму…

— Простите, миледи, — сказал Пенебригг леди Илейн. Он жестом попросил Олдвилля замолчать. — У нас беда, и нам сложно подбирать слова. Плохие новости.

Нат поднял голову, его лицо было изможденным.

— Вы не нашли рощу лунного шиповника? — догадалась я.

— Нашли, — сказал Нат. — Вот только Скаргрейв нас опередил.

Я прижала ладонь ко рту. Это была катастрофа.

Нат скривился. Только тогда я заметила то, что должна была увидеть сразу: его левая рука, наполовину скрытая плащом, была перемотана окровавленными бинтами.

— Ты ранен! — сказала я.

Он отдернул руку, чтобы спрятать.

— Выглядит хуже, чем есть.

— Что случилось?

— Вороновые охраняли лунный шиповник. Мы поздно заметили их.

— И потеряли двоих из лучших людей, — лицо сэра Барнаби не выражало эмоций, но его рука крепко сжимала трость.

— Их поймали? — спросила я.

— Схватили, — сказал сэр Барнаби. — И они застрелились.

— Застрелились? — испуганно повторила я, все еще глядя на повязку на руке Ната.

— Это лучше, чем оказаться у тенегримов, — сказал Пенебригг. — Иначе все пропало бы.

— Вы сказали, что защитите нас, — обвиняла уже всю делегацию леди Илейн. — Сказали…

— Мы старались, — вмешался сэр Барнаби, постучав тростью. — Но никто не идеален. Мы не можем тратить время, Скаргрейв получил рощу. Шпионы говорят, что он снова кормит тенегримов. В этот раз есть яйца.

Яйца? Ужас сдавил мое горло. Я неузнаваемым голосом спросила:

— И сколько их?

— Не меньше сотни, — сказал Олдвилль.

— И сколько осталось до их вылупления?

— Мы не уверены, — сказал сэр Барнаби, — ведь не знаем, когда точно яйца были отложены. Но обычно яйца воронов вылупляются спустя три недели.

— Уже скоро, — слабо сказала я.