Певчая: Алхимия - [9]

— Милая девочка, как я рад снова тебя видеть, — его глаза блестели за очками, он взял меня за руки.

Я улыбнулась ему. Как член Невидимого колледжа, Пенебригг сильно помог в борьбе со Скаргрейвом. Но он еще и был мне хорошим другом.

— Я очень рада вас видеть. Как ваша голова? — в последнюю нашу встречу он все еще восстанавливался после удара, нанесенного ему людьми короля.

Пенебригг отмахнулся.

— О, все прошло много месяцев назад. Я в порядке.

— Так Нат и писал, — пока письма не перестали доходить до меня.

Пенебригг взял меня за руку и отвел в тихий угол, подальше от дверей и стражи.

— Милая, ты расстроена. Что-то не так?

— Я… видела Ната, — я понизила голос до шепота. Пенебригг был Нату почти семьей, так что с ним говорить точно можно было, и я не хотела, чтобы подслушали другие. — Мы мало поговорили, но то, что он успел сказать…

Пенебригг поправил бархатную кепку.

— Ясно.

— Он попросил меня быть настороже. Сказал, что двор сошел с ума.

— Да? — Пенебригг покачал головой.

— Вы не согласны?

— Он хороший парень, — сказал Пенебригг. — Но я не согласен.

— Но они не давали ему приехать ко мне…

— Да, было дело, — сказал Пенебригг. — И очень плохое. Я был против, как и несколько других членов Совета. Но не переживай, долго они так себя вести не будут, — он поправил очки и посмотрел на меня сквозь них. — Но, милая, он не потому считает нас безумными.

— Нас? — повторила я с удивлением. — Он включает и вас?

Пенебригг кивнул.

Нат считал Пенебригга безумным? Наставника, спасшего и вырастившего его? Я резко вдохнула. Может, я зря поспешила поверить Нату. Может, была и другая сторона.

Но услышать я не успела, лакеи повели нас в Алую комнату.

— Идем, милая, — Пенебригг протянул руку. — Нам нужно занять места.

Мы зашли не последними. В другие двери прошло еще больше людей. Комната была алой, как и указывалось в названии. На кроваво-красных стенах сияли золотые рамки и подставки. Свечи сияли в комнате, огонь ярко горел в камине из оникса. В центре комнаты на толстом ковре стоял тяжелый стол, который был здесь, казалось, со времен правления Плантагенетов.

Пенебригг подошел к столу и выдвинул стул.

— Сюда, милая.

Место, что он предложил мне, было справа от, судя по размеру и размещению, кресла короля.

— Я не должна здесь сидеть, — сказала я.

— Ты поймешь, что так хочет король. Он ждал твоего прибытия.

Я села, и Пенебригг отправился на свое место дальше за столом. Вошел Нат и сел рядом с ним с мрачным видом. Он лишь раз взглянул в мою сторону.

В тревоге за него я едва улавливала происходящее вокруг, так что испугалась, когда меня поприветствовал еще один знакомый из Невидимого колледжа. Самюэль Дипс.

— Миледи Певчая, приятно снова видеть вас, — модник по природе, он поправил пальцем воротник с кружевом на горле и сел справа от меня.

— Как вы, мистер Дипс? — спросила я, все еще думая о Нате.

Он просиял.

— Теперь уже сэр Самюэль.

Тут я переключила внимание на него.

Сияя, он объяснил.

— Многих из Совета посвятили в рыцари этой осенью, — он кивнул на мужчину с длинным носом и подбородком, сидящего напротив него. — Включая сэра Исаака.

Исаак Олдвилль склонил голову, приветствуя меня. Он был отвлечен, словно мысленно считал, и это было улучшением, как по мне, ведь во время борьбы со Скаргрейвом он часто был раздражен.

Я не видела безумия ни у него, ни у сэра Самюэля. Я снова засомневалась в словах Ната насчет Совета.

Но у меня были и другие вопросы.

— Почему Ната не сделали рыцарем? — спросила я у сэра Самюэля. — Или Пенебригга? — они были в Совете, они сильнее всех из Невидимого колледжа помогали мне одолеть Скаргрейва.

Сэр Самюэль помрачнел.

— Это неловкий вопрос. Им предлагали это. Но они отказались.

Я хотела узнать причину. Но вопрос застрял в горле, когда я заметила мужчину с песочными волосами, вошедшего в комнату.

Он напоминал фигурой викинга с широкими плечами и холодными, как бледно-голубое зимнее небо, глазами. Я хотела прижаться к полу. Это был граф Рэкхем: лорд-демонстратор, страж границ и главный охотник на Певчих при Скаргрейве.

Король давно простил его. При Скаргрейве все были запуганы и не верили, что что-то изменится. Вот только король был маленьким мальчиком, когда девять лет назад Скаргрейв пришел к власти, а Рэкхему тогда было двадцать три. В темные дни люди мудрее и старше были бессильны перед страшной магией Скаргрейва, и он сильно давил на Рэкхема, у которого был один из старейших титулов в стране.

Если Рэкхем помогал Скаргрейву сильнее других, он тоже был рад, когда Скаргрейва убрали. Он теперь был человеком короля, одним из первых поклялся в верности. Король говорил, что мне не стоит его бояться.

И все же что-то в Рэкхеме заставляло меня ощущать холод. Даже красивая симметричность его лица — по сравнению с остальными — тревожила меня, может, потому что я боялась того, что скрывалось за ней. За короткие недели при дворе в прошлом году я ощутила, что бледные глаза следят за мной, как следили за другими Певчими. Хуже того, я слышала, как он говорил придворным, что я отравляю разум короля, своей магией и хитростью пытаюсь управлять им. Я была рада уехать подальше от него в Норфолк.