Петровские Ведомости - [26]

Зато пришвартоваться удалось относительно аккуратно, учитывая, что раньше я и помыслить не мог, что буду заниматься этим. Радиостанцию в рубке, как привет из моего родного института, настроил на одну частоту с рацией Сани и он, выглядывая на деревянный пирс-помост по правому борту, руководил операцией "Причалить и не убиться нахрен". Благодаря наличию двигателя, уже спустив паруса, подобрались к причалу и я, дав реверс тяги, то есть задний ход, затормозил.

На причале была небольшая кучка мужиков, одетых в даже не робы а вообще в рубища. Саня, начитавшийся литературы бросил им какой-то трос и мужики, подхватив его, обмотали вокруг вбитого в дно реки столба, который торчал рядом с причалом. Точнее помостом, назвать это деревянное сооружение причалом у меня язык не повернётся.

Спустили трап, он у нас складной. Саня, изображая из себя морского волка (а есть ли морские хомяки? Очень похож) Спустился по трапу. Гостей, судя по непонятливым рожам мужиков, они не ждали, поэтому наше прибытие стало поводом для удивления.

Я, прихватив папку, которую на борту оставил Саня, закрыл на ключ все помещения, взял маленькую рацию и тоже сошёл вниз.

Саня стоял внизу и опасливо ступал берцей по деревянному помосту.

Мужики, принявшие канат, или как он там называется, переговариваясь на убористом старославянском, и что-то возбуждённо обсуждая тыкая пальцами в сторону нашей яхты, отошли в сторону стоящей недалеко, на берегу, то ли сторожки, то ли маленькой избушки. Впрочем, оркестр и цветы мы не ждали.

Порт, пусть даже и такой – оживлённое место. В Торжке сейчас должно проживать около пятнадцати тысяч человек, что для маленького города семнадцатого века – очень даже неплохо.

Просто сойти на берег, не привлекая внимания не получилось – народ на нас глазел как на инопланетян. Что, в общем-то, и понятно – одеты мы в чёрные брюки, перетянутые солдатскими ремнями, на ремнях – по кобуре с ПМом, однотонные черные рубахи заправлены, брюки заправлены в берцы, тоже весьма необычные для этого времени. Ещё у Сани фотоаппарат-мыльница топорщится из кармана. Довершают картину две гладко выбритые рожи. Одна еврейская, другая Украинско-Русская. Порт располагался там, где в наше время был центр города, хотя ориентироваться на местности мы можем только благодаря немаленькому монастырю, видному издали.

Саня, оглядев местных, кто в барских, а кто и в крестьянских нарядах, полным-полно бородатых. Бороды – до пупка и ниже, хоть и ухоженные…

– Ну что, Саня, погнали. Хорош на местных глазеть.

– Ага. Куда в первую очередь?

– Ну, для начала нам неплохо бы разжиться деньгами местными, значит, путь наш лежит на базар. Давай у местного спросим.

Местный был выбран случайно, им оказался мужик в средней по качеству одёжке, который очень удивился, что мы к нему обратились.

– Уважаемый. Да, да, вы. Вы нам не подскажите, где тут рынок или базар? – вышел вперёд Сашка.

К тому времени люди вокруг уже поглазев на нас, принялись расходиться. Некоторые отправились в сторону причала, поглазеть, видать, на яхту.

– Отчего ж не сказать? Вона, там и базар – он махнул рукой в сторону.

– Спасибо. – Поблагодарил я, и мы, не сговариваясь, двинулись в направлении местного рынка.

Рынок был, да, интересен. Примерно, как музей. Ожидаемо ничего интересного по дороге не встретили – люди сновали туда-сюда, барышни прогуливались, бабки переругивались. В Торжке я был раньше, так что уверенно повёл нас, когда вспомнил эти места. Тут, в старом районе города, который за последние три сотни лет не очень то и изменился, мы уверенно прошли по улице. Улочки тут узкие, это да. Но не на столько, что бы было тесно – людей немного. Те, что нас замечали, иногда глазели, а некоторые наоборот, отводили взгляд и шли дальше по своим делам.

Вход на базар никак не был отмечен – просто раз – и площадь, а на ней торговцы. Стояли телеги, ржали лошади. Пёстро разодетые люди, иногда встречавшиеся в толпе, ходили от прилавка к прилавку. Прилавки тоже не были чем-то экстраординарным – грубо сколоченные столы, на которых разложили свой нехитрый товар торговцы. Голоса их были далеко слышны – зазывали народ, а некоторые просто стояли, дожидаясь покупателя.

Саня, вдохнув ту разномастную палитру запахов, что царила здесь, пошёл вперёд, лавируя между людей.

Торжок это такой Торжок. Одно слово, зато есть смысл.

Пройдясь по рядам, мы обошли несколько лавчонок, чисто что бы посмотреть, что тут и как.

Были тут и нормальные, расположенные в зданиях – вывески деревянные, но преимущественно с рисунками, а не надписями. Грамотность в это время удел тех, кто либо редко бывает на рынке, либо вообще постарается обойти Торжок стороной.

На небольшом рынке-привозе торговали продуктами. Рыба, в связи с летом – свежая, мясо, были и животные – козы, куры, свиньи, но подальше от основной массы, нюхать их амбре вряд ли было бы приятно.

В общем, ничего такого исторически важного или интересного мы тут не обнаружили. Пришлось закругляться и открывать папку, которую я отдал Сане. В папке – номенклатура наших товаров, готовых к продаже.

– Так, давай по списку, что и кому мы можем впарить. Много нам не надо. – сказал я и мы углубились в чтение, отойдя в сторонку. Впарить мы были готовы много чего, так что решили сначала пройтись по магазинам. На ближайшем каменном доме нашлась вывеска, изображавшая иголку с ниткой. Подумав, что тут есть швейные принадлежности, зашли внутрь. Внутри обнаружилось ателье, где шили и продавали одежду. По крайней мере, за витриной скучал немолодой продавец, за его спиной были отрезы ткани и, почему-то сапоги. Осмотрев нас, он заметно оживился и принял подобающий продавцу вид, то есть услужливый и доброжелательный.