Петровка, 38 - [22]
«Впрочем, — остановил себя Костенко, — что значит «оступился»? Плохо, что мы слишком вольно трактуем закон. «Закон что дышло: куда повернешь — туда и вышло» — была когда-то такая поговорка. Трактовать по-разному допустимо поступок, а статьи закона обязаны быть едиными — вне всяких трактовок. Была банда — Чита и Длинный. Они не знали Леньку, а тот не знал их. Так? Так. Они позвали его с собой, не предупредив о своем намерении грабить кассу и стрелять в кассира. Смешно: «Пойдем, Лень, вместе с нами и убьем женщину в кассе…» Другое дело — он должен был не в парадном прятаться, а сразу же, немедленно прибежать к нам… Это можно квалифицировать не только как трусость, но и как пособничество грабителям. С некоторой натяжкой — но можно… И судье будет трудно объяснить, что в этом его поступке есть доля нашей вины, вины милиции. Если б все милиционеры работали с тактом, умно, если бы все они были со средним образованием, а желательно — с высшим — тогда другое дело. А ведь сами много портачим — разве нет?»
— Слава, — сказал Росляков, — ты бы съел мороженое?
— Два.
— Какое ты хочешь? Эскимо?
— Нет. Может быть, у нее есть фруктовое — я его больше всего люблю… Оно клубникой пахнет…
— Ладно. Я сейчас, мигом…
«Надо будет на суд пойти, — думал Костенко. — Может, судья согласится, выслушает. Или докладную комиссару напишет, что, мол, я влезаю в его компетенцию? Комиссар вызовет «на ковер», это уж точно, он такие вещи не прощает… Ну что ж… Пусть еще один выговор влепит — переживу… Но в суд пойти придется».
Лев Иванович хотел было прочитать Ленькино сочинение, но завуч Мария Васильевна взяла его первой. Она читала и, поджав губы, усмехалась, потому что все написанное Ленькой было исполнено пафоса и красоты. Но в конце она вдруг споткнулась и покраснела. Она увидела строчки, написанные чуть ниже последнего абзаца сочинения. Там было написано: «Я знаю, что не имею права писать про это. Поэтому прошу мое сочинение не засчитывать. Без аттестата жить можно, без совести — значительно труднее. Л. Самсонов».
…Ленька долго не мог дозвониться к Садчикову, потому что номер все время был занят. Он шел по улице, время от времени заходил в телефонные будки, звонил на Петровку, слышал короткие гудки, получал обратно свои новенькие две копейки и двигался дальше. Он шел, внимательно присматриваясь к лицам людей. Он сейчас мечтал о том, чтобы встретить Читу и того, второго. Он сейчас бы знал, что надо сделать! Сейчас бы он бросился на них и вцепился мертвой хваткой. Потом его, полуживого, — Чита обязательно должен был ударить его ножом в сердце и промахнуться так, чтобы рана не была смертельной, — привезли бы в больницу, он лежал бы белый и спокойный, а рядом на стульях сидели ребята в белых халатах… Наверняка пришел бы журналист из газеты, но Ленька б молчал, потому что ему трудно говорить, а за него бы рассказывали ребята. Потом бы пришли те двое, которые его допрашивали, и им было бы мучительно стыдно смотреть Леньке в глаза, а он бы улыбнулся им и подмигнул так, как они подмигивали ему позавчера ночью.
Он дозвонился, когда был уже на Пушкинской площади.
— А, Леня, — сказал Садчиков, — ну к-как, сдал экзамен?
— Сдал, — ответил Ленька.
— Свободен?
— Да.
— Давай-ка, дружок, б-быстренько ко мне, я пропуск уже заказал.
Когда Ленька сел на диван, Садчиков сказал:
— Ты сейчас пойдешь на улицу Горького. Там увидишь наших. Не обращай на них внимания. Не думай о них, х-ходи себе и смотри. Песенки пой. Мороженое кушай. Девушек р-разглядывай.
— Что я, пижон?
— По-твоему, только пижоны разглядывают девушек?
— Нет, но как-то…
— Ясно. Очень убедительно возразил. Так вот, ты ходи и смотри Читу. Если надо б-будет — ребята тебя окликнут. Увидишь Читу — поздоровайся с ним и иди дальше. Он сделает несколько шагов вперед, ты его окликни и попроси с-спичек. И все. Потом уходи. Только обязательно уходи. Дог-говорились?
— Да.
— А как со следующим экзаменом?
— Это ж литература.
— А м-математика?
— Она после. Ребята на мою долю шпаргалки пишут. Да потом…
— Что?
— Нет, ничего. Просто так…
Садчиков поморщился.
— З-знаешь что, Леня, ты эт-ти свои гимназические «просто так» и «мне теперь все равно» брось. В жизни с человеком может случиться всякое, но рук опускать ни при каких ус-словиях нельзя… У меня друг есть, он с-сейчас доктор химических н-наук, лауреат, его весь м-мир знает. Так вот, он попал в передрягу почище твоей… Ес-сли это можно назвать передрягой… Он сбил человека, п-понимаешь? Не важно, что тот сам б-был виноват… Посадили моего дружка, пять лет д-дали… А он знаешь, что в колонию попросил ему п-прислать? Книги. По его п-предмету… Вернулся, защитил диссертацию, работает вовсю… Обстоятельства м-могут ломать человека, но ведь на то ч-чело-век, что он обязан быть сильнее обстоятельств, к-как бы ему трудно ни было… Н-нюни распускать не надо… У каждого человека, даже в последнюю минуту перед гибелью, — я фронт имею в виду, когда п-положение безвыходное бывало, — в-все равно есть шанс спасти себя. Не ш-шкуру, конечно, шкуру спасти легко… Я б-беру, как говорится, комплекс: душу и тело…
— А меня в Москве пропишут, когда я выйду из колонии?
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.
В романе заслуженного деятеля искусств, лауреата Государственной премии РСФСР Юлиана Семенова, разоблачаются попытки сговора нацистских главарей с наиболее агрессивной частью военно-промышленного комплекса США в период второй мировой войны. Роман построен на документальной основе. Главный герой романа – дзержинец-интернационалист М. М. Исаев (Штирлиц).
После удачного завершения операции по разоблачению нацистских преступников, окопавшихся в Аргентине, Штирлиц возвращается в Москву. Однако на Родине его ждут не награды, а новые испытания. Шантаж, интриги и ненависть — вот с чем сталкивается он в кремлевских коридорах. В этой изматывающей игре со смертью непросто отличить своих от чужих, и только выдержка и профессионализм настоящего разведчика помогают Штирлицу высвободиться из смертельных сетей спецслужб.
Приказано выжить — единственный приказ, которого нет в уставах. Однако жизнь, купленная ценою бесчестия, не жизнь — это для разведчика закон совести.Весна 1945 года. Дни Третьего рейха сочтены. Советский разведчик полковник Исаев по распоряжению Центра вновь возвращается в Берлин. Исаев блестяще справляется с заданием, но — такова уж судьба у разведчиков — внезапный арест, побег, тяжелейшее ранение и вынужденный переезд в Италию, а затем в Испанию на долгие месяцы разделяют его с Родиной-победительницей, с триумфом Победы своих соотечественников.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
Июнь 1941 года. До вторжения Германии в СССР остались считанные дни. Опасаясь чрезмерного возвышения не знающей поражений германской армии, Гиммлер через руководителя политической разведки Шелленберга начинает операцию по дискредитации Вермахта. Разменной картой в этом деле должна стать Организация Украинских Националистов Бандеры (ОУН-Б), которые считают, что с приходом в Украину гитлеровцев можно будет провозгласить независимое украинское государство. Непосредственное осуществление акции поручено Штирлицу и он (уж поверьте) приложит все усилия чтобы СС и Вермахт перегрызлись друг с другом.
Американский писатель Стивен Соломита пишет романы, посвященные жертвам городского терроризма и показывает читателю мир, увиденный глазами своих героев.В романе «Укрепленный вход» престарелые обитатели многоквартирного дома становятся жертвами очередной беспощадной волны городского терроризма. Их жилище наводнили наркоманы и проститутки, продавцы наркотиков и бандиты, которых зазвал туда злобный владелец дома, готовый на все, лишь бы очистить свое владение от несчастных стариков. Крутой экс-полицейский Стенли Мудроу в одиночку бросается в жестокую схватку за интересы простых людей, кровью оплачивающих свое жилье.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Теракт, сопровождаемый письменной угрозой первому лицу государства, вызывающе наглые убийства бизнесмена и дипломата, которые происходят практически одновременно в Москве, Петербурге и Дюссельдорфе, заставляют думать, что все это - следствие неизвестной пока, явно политической разборки. Президент просит помощника генерального прокурора Александра Турецкого лично разобраться в этой череде убийств...
«Новый год — не Новый год без очередного детектива от Кнута Фалдбаккена, и каждый раз — это высший класс!», — так встретила норвежская критика появление нового детективного романа Кнута Фалдбаккена «Ночной мороз» из популярной в Норвегии серии об инспекторе Валманне. На этот раз на своей вилле Скугли найдена мертвой пожилая респектабельная супружеская пара. Дело ведет Анита Хегг, знакомая читателю по предыдущему роману «За гранью» (Текст, 2008) подруга инспектора Валманна, который был близко знаком с потерпевшими.
В течение одной ночи в Москве совершены два кровавых убийства. Погибли два друга-пенсионера, высокопоставленные в недавнем прошлом государственные чиновники. Одновременно близкая знакомая старшего следователя по особо важным делам Генпрокуратуры России Александра Борисовича Турецкого умоляет его найти пропавшего мужа — полковника ФСБ. Лишь высокое профессиональное мастерство и мужество позволяют «важняку» Турецкому и его друзьям, Меркулову и Грязнову, помочь женщине, а главное — предотвратить надвигающуюся на страну катастрофу.
По России прокатилась волна убийств крупнейших банкиров. Что это — выплеснувшаяся наверх тайная война финансовых группировок? Или бандитские разборки? А может быть, борьба за политическую власть?.. В расследование вовлечен «важняк» А. Б. Турецкий. Его версия — последняя — оказывается единственно верной.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
Юлиан Семенович Семенов — один из самых издаваемых советских писателей, мастер политического детектива. Все художественные произведения Ю.С.Семенова, посвященные работе органов МВД и спецслужб СССР, написаны на документальной основе.Роман «Огарева, 6» — вторая книга из трилогии о нелегкой работе сотрудников Московского уголовного розыска, и действуют здесь те же герои: сыщики Садчиков, Костенко и Росляков, перешедший после тяжелого ранения в ОБХСС. На этот раз им предстоит раскрыть крупные хищения социалистической собственности на пятигорской ювелирной фабрике и убийства и Москве.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.