Петр Великий - [2]

Меншиков. Петр Алексеич, сделай честь! (Трубачу.) Труби, садиться всем и есть!

Гвардейцы раскрывают шатры, вкатывают бочки с водкой, развязывают вьюки, садятся.

Петр. Первую чарку во славу павшим, пролившим под Полтавой кровь. Им честь и память и любовь! (Пьют.) Вторую чарку пью за вас…

Меншиков. Нет, стой, Петр Алексеич, стой! Нет, так ты пьешь не по ранжиру. Вторую чарку Михайлову Петру, преображенцу бомбардиру!

Гвардия. Здравствуй, здравствуй, Петр Алексеевич, здравствуй, многая лета!

Меншиков махнул платком, грянули пушечные выстрелы.

На холм вводят пленных шведских генералов, во главе их — Реншельд, за ними несут шведские знамена.

Меншиков дает знак, и их склоняют перед Петром.

Реншельд. Ваше величество, пред вами генерал фельдмаршал Реншельд. Мы победителям сдаемся в плен. (Подает свою шпагу Петру.)

Генералы отдают свои шпаги Меншикову.

Петр. Негоже, зазорно, что славный фельдмаршал был безоружен. В грядущих боях вам меч будет нужен. Мы с вами скрестили железо в бою, вам шпагу на память свою отдаю.

Реншельд. Какая честь и смею ль я?.. (Принимает шпагу.)

Петр. Садитесь с нами, милости прошу. Мы здесь обедаем… своя семья.

Шведов усаживают, наливают им чарки.

Реншельд. Я благодарен, я не пью…

Петр. Мы и сами не пьем, капли в рот не берем, понеже не видим в том. сладости. Да уж день больно радостен! (Поднимает чарку.) Во здравье славных шведов! (Шведам.) Спасибо вам, великое спасибо!

Реншельд. За что нас царь благодарит?

Меншиков. За то, что драться научили.

Реншельд (указывая, на раненого шведа). Мы научили, а вы нам плохо заплатили.

Гвардия. Как умели, как умели!

Петр. А чего же нам зевать? По второй, чтоб не хромать!

Гвардия. Чарка на чарку — не палка на палку!

Петр (отзывает Меншикова в сторону). Данилыч, а короля-то мы забыли! Короля догони, князь, достань короля! А Мазепу-изменника коль приведешь, я те в ножки паду!

Меншиков (Боуру). Бери скорей драгун, скачи, что станет мочи, и короля с Мазепою лови в Переволочне!

Боур скрывается.

Петр. А что ж наши гости да приуныли? Скажут, что плохи хозяева. Песенников сюда!

Появляются солдаты-песенники.

Песенники. Ах, вы, сени, мои сени, сени новые мои…

Гвардия. Сени новые, кленовые, решетчатые…

Выбегает солдат-плясун с ложками, пляшет.

Песенники. Выпускали сокола из правого рукава… Ты лети, лети, сокол, высоко и далеко…

Вдруг послышался конский топот, загудела земля, донесся свист и хор издали: «И высоко и далеко…»

Петр. Поехали?

Меншиков. Поехали!

Петр. Крылатый Боур, догони их!

Гвардия. Ах, вы, сени, мои сени, сени новые мои…

Занавес

Картина вторая

Весенний рассвет в Петербурге. Рабочая комната Петра. Горят свечи.

Инструменты, чертежи, часы с музыкой. Над камином — компас.

Петр, в домашней одежде, в колпаке, работает на токарном станке.

Петр (тихонько напевает). «Веселый город Саардам», все плотники твердят. Трудился плотник, как Адам, когда чинил фрегат. Готов фрегат, фрегат обшит, наш плотник в радости поет, наш плотник в погребок спешит, его друзей компания ждет! Над Саардамом ночь плывет и месяц гаснет, спать пора! Но плотник пляшет и поет, и будет петь он до утра! «Веселый город Саардам», все плотники твердят, и я бывал когда-то там, и я чинил фрегат!

Часы бьют пять раз, играют. Петр оставляет станок, задувает свечи. Появляется денщик.

Ну, что, там есть уж кто-нибудь?

Денщик. Уж как не быть? Сошлись ни свет и ни заря, давно твердят — буди царя, пора, буди царя!

Петр. Зови.

Первым входит Корабельный мастер.

Корабельный мастер. Желаю здравствовать, ваше величество!

Петр. Здорово, мастер!

Корабельный мастер (развернув чертеж). Корабль «Антоний» весьма гнил, и пушки он носить не может. Как быть прикажешь, государь?

Петр. Давно сие я говорил… Ну, что же, мастер, научи! В долгу я за науку не останусь…

Корабельный мастер. Ну, что ж ученого учить? Ты сам — Михайлов мастер!

Петр. Простой я мастер, а ты славный… (Рассматривает чертеж.) Ну, что ж? Укрепить, где можно.

Корабельный мастер (подавая другой чертеж). А здесь?

Петр. Меж палуб окна здесь просечь и старые поправить. Ступай, трудись… На, на дорогу посошок!

Денщик подает корабельному мастеру чарку.

Корабельный мастер. Во здравие твое! (Пьет, уходит.)

Денщик впускает адмирала.

Петр. Здравия желаю, господин вице-адмирал!

Адмирал. Мейн герр шаутбенахт!

Петр. Я вас позвал, чтоб вам сказать: у вас эскадра неисправна, и ежели и впредь вы будете так поступать, легко живот свой можете вы потерять!

Адмирал. Государь! Виноват!..

Петр. Не люблю повторять. Ступайте!

Адмирал уходит. Входит кабинет-секретарь Макаров с бумагами.

Макаров. Государь!

Петр. Господин кабинет-секретарь, садитесь.

Макаров подает Петру бумагу.

Макаров. Дворянин Головин человека стал бить и забил его насмерть.

Петр. Ах, он темный злодей! Ну, я выжгу из них сии пакости! Пиши — быть ему в каторге!

Макаров пишет, потом подает Петру другую бумагу.

Петр. Да, беда. Что рожают, в том нету стыда, а вот стыд — сих младенцев отмеривать. Не щенки они, люди, ведь жалко их! Строить им при церквах гошпиталии, чтобы матери тайных младенцев сдавали бы!

Макаров подает бумагу.

Макаров. О зазорных младенцах велели мне доложить.

Петр (прочитав