Петр Первый на Севере - [20]
Крупно шагая, так что сопровождавшие едва поспевали за ним, Петр шел впереди всех, на ходу расспрашивая Фирса, сколько работных людей, сколько скота, огородов. Слабоват стал памятью Фирс, особливо насчет цифири. Подозвал к себе лохматого, длинноволосого келаря, тот выручил архимандрита из затруднительного положения и на все вопросы стал отвечать Петру без запинки:
– Под огородами сорок десятин. Народишку способного душ пятьсот своих, да пришлых иногда столько бывает «годовиков». Коровушек, царь-батюшка, сто восемнадцать, лошадок полтораста, да жеребят три десятка, да овечек штук двести… Это здесь, на островах. А по берегам Беломорья, в волостях Кемьской да Сумской, что подарены монастырю Марфой Посадницей два ста лет назад, там животины всякой и того больше.
– Богато живем, ваше царское величество, не печалуемся, – хвастался архимандрит, – приумножаем от трудов своих и от подаяний. Вот наше Святое озеро, а от него канавы прокопаны по островам, и яко вервием связаны канавами полста озер, и еще в десять прокопаем. Тут и вода пресная, и рыбы изобилие.
– А там какие службы и строения? – указал Петр в сторону вольных, не застенных построек, видневшихся на взгорьях между могучих сосен, оставленных от порубки.
– Что подальше отсель, то салотопня, кожевня и смолокурня, кузня и слесарня, а поближе к монастырю сапожная, портняжная, столярная мастерские, – пояснял архимандрит. – Со всеми нуждами своими руками управляемся. Есть у нас и резчики по дереву богом одаренные, есть свои изографы, каменщики и плотники. Ладьи малые ловецкие строим, а к большому корабельному делу неспособны… Да нам оно и ни к чему: до Кеми да Нюхчи на своих ладейках, когда надо, доберемся. При нужде в Сумском посаде да в кемьских деревнях можем ратников монастырских собрать с тысячу. Бывало, шведских воевод Магнуса и Иверстона били. Больше враги к нам на острова покуда не лезут, а в волостях нет-нет да и пошаливают. Однако не без отпора…
Петр остался доволен поездкой и теми порядками, что увидел на Соловецких островах.
В память своего приезда он заказал резчику-умельцу монастырскому постриженнику Антонию сделать великолепный пятиярусный иконостас и позолотить. Видимо, Антоний работал с помощниками. С работой он справился блестяще и скоро. К осени огромный иконостас в главном храме монастыря был уже готов.[2]
Обратный путь Петра от Соловков до Архангельска завершился благополучно.
Возвращение царя было отмечено тремя подряд вечерними попойками. Первый бал в честь благополучно прибывшего Петра устроил на своем корабле английский капитан Джон Греймс. По свидетельству Гордона, позже генерала русской службы, любившего в своих записках отмечать все, что входило в круг его личных наблюдений, – во время того пирования «не щадили ни вина, ни пороха». На другой день справляли именины Стрешнева, затем был пир у воеводы Апраксина.
Высокое начальство во главе с царем потешается, пирует, веселится, торжествует, а дела в архангельском корабельном пристанище идут своим чередом.
Накануне Петровых именин, 28 июня, окончательно был готов к выходу в плавание первый построенный на Соломбальской верфи корабль «Святой Павел».
Под управлением Петра корабль выходил в море, затем, успешно пройдя все испытания, был передан под команду Бутурлина.
Через неделю прибыл в Архангельск давно ожидаемый, заказанный в Голландии, фрегат «Святое пророчество».
Капитан Ян Флам вместе с кораблем доставил планы постройки новых малых кораблей, что было очень важно и нужно Петру, начавшему обзаводиться флотом.
На радостях, в веселую минуту, он сообщал в Москву дьяку Андрею Виниусу:
«…Ян Флам в целости приехал, на котором корабле 44 пушки и 40 матросов. Пожалуй, поклонись всем нашим. Пространнее писать буду в настоящей почте, а ныне обвеселясе не удобно пространно писать, паче же и нельзя: понеже при таких случаях всегда Бахус почитается, который своими листьями заслоняет очи хотящим пространно писати».
В этот второй приезд из Москвы на Север Петр задержался в Архангельске на все лето.
Белое море, три своих мореходных корабля, надежная, деловая и веселая компания приближенных и бойкая торговля с иноземцами – все это влекло Петра сильнее, нежели первопрестольная столица.
Доступный людям и крепкий здоровьем царь, запросто и повседневно бывая на виду у архангелогородцев и приезжих людей, пользовался большой популярностью и почетом. Петр становился живой легендой. О нем распространялись добрые слухи-бывальщины, побаски. И разве только исподтишка раскольники с оглядкой нашептывали:
– Какой он царь! Подкидыш. Немцы его нам в цари подкинули…
– Говорят, он родился с зубами. Слыхано ли? Сущий антихрист…
Иноземцы преклонялись перед Петром. Охотно поступали к нему на службу. Некоторые из почтительности к русскому царю принимали крещение, меняли свои имена, становились православными. Так, лекарь государя Адольф перешел из лютеранства в православие, был крещен в те дни в Архангельске и стал из Адольфа Антоном.
Крестили его при народе в Двине, а крестным восприемником был у него князь Борис Голицын. По этому поводу состоялась веселая пирушка в честь принявшего веру православную. На пиру был Петр и его приближенные. Инаковерующие иноземцы отнеслись к этому весьма неодобрительно.
Книга посвящена выдающемуся русскому зодчему Андрею Никифоровичу Воронихину.
Автор этой книги известен читателям по ранее вышедшим повестям о деятелях русского искусства – о скульпторе Федоте Шубине, архитекторе Воронихине и художнике-баталисте Верещагине. Новая книга Константина Коничева «Русский самородок» повествует о жизни и деятельности замечательного русского книгоиздателя Ивана Дмитриевича Сытина. Повесть о нем – не обычное жизнеописание, а произведение в известной степени художественное, с допущением авторского домысла, вытекающего из фактов, имевших место в жизни персонажей повествования, из исторической обстановки.
Очерки о Карельском фронте в период Великой Отечественной войны.
Имя Константина Ивановича Коничева хорошо известно читателям. Они знакомы с его книгами «Деревенская повесть» и «К северу от Вологды», историко-биографическими повестями о судьбах выдающихся русских людей, связанных с Севером, – «Повесть о Федоте Шубине», «Повесть о Верещагине», «Повесть о Воронихине», сборником очерков «Люди больших дел» и другими произведениями.В этом году литературная общественность отметила шестидесятилетний юбилей К. И. Коничева. Но он по-прежнему полон творческих сил и замыслов. Юбилейное издание «Из жизни взятое» включает в себя новую повесть К.
«В детстве у меня была копилка. Жестянка из-под гарного масла.Сверху я сделал прорезь и опускал в нее грошики и копейки, которые изредка перепадали мне от кого-либо из благодетелей. Иногда накапливалось копеек до тридцати, и тогда сестра моего опекуна, тетка Клавдя, производила подсчет и полностью забирала мое богатство.Накопленный «капитал» поступал впрок, но не на пряники и леденцы, – у меня появлялась новая, ситцевая с цветочками рубашонка. Без копилки было бы трудно сгоревать и ее.И вот под старость осенила мою седую голову добрая мысль: а не заняться ли мне воспоминаниями своего прошлого, не соорудить ли копилку коротких записей и посмотреть, не выйдет ли из этой затеи новая рубаха?..»К.
Книга посвящена жизни великого русского скульптора Федота Ивановича Шубина.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.