Петля времени - [18]

Однако вы оказались хитрее. Вы использовали сложную систему полей, чтобы компенсировать замедление и сдвинуться во времени. Умно.

Андрей некоторое время думал, а потом спросил:

— Вы сказали это чистилище. Между чем и чем?

— Между прошлым, будущим и межвременьем. — пожал плечами Фольфарн.

— Что такое межвременье?

— Это тот вопрос, на который я не могу дать тебе ответ. Это нечто… Нечто такое, что невозможно понять, ни описать, ни мне, ни тебе. Единственное, что я могу сказать тебе, что иногда я слышу тоскливый голос, доносящийся оттуда, но его речь мне не понятна. Он о чем-то говорит, шепчет, будто бы даже рассуждает…

— Это он пытался меня свести с ума?

— О нет! Конечно, нет! — Воскликнул Генрих. — Он здесь абсолютно не причем. Тот, чей голос ты слышал, один из тех, кто попал сюда несколько раньше, чем я. Он лишился рассудка и лишает его тех, кто ненароком сюда попадает. Я в свое время выдержал его испытание, и потому брожу теперь в пустоте, в здравом уме, изредка встречая тех, кому не повезло, и, пытаясь спасти их от участи безумца.

— И что теперь со мной будет? — спросил Андрей.

— Если бы ты попал сюда в качестве сгустка сознания, как я, я бы сказал, что ты теперь узник, но ты в этом месте во плоти и крови.

Фон Фольфарн задумался.

— Даже не знаю. Есть один способ все прояснить.

— Какой?

— Межвременье. Ни один из тех, чей разум пленник в этой тюрьме, не может пересечь невидимую грань, но ведь ты не просто разум…

— И что будет дальше?

— На этот вопрос тебе сможет ответить только тот, кто странствует меж временами. — Сказал Фольфарн, и немного помолчав, добавил, — Жаль, конечно, редко такие встречаются — крепкие, и нормальные собеседники. Очень жаль. Хотел бы я, чтобы ты остался, но кому охота самовольно обрекать себя на заключение. Что ж, прощай.

Генрих сказал эти слова бесцеремонно, и почти ничего не соображающий Андрей почувствовал, как мрак вокруг него сгустился, а фигура загадочного человека исчезла.

Вместо него он увидел другую, лишь отдаленно напоминающую человека. Она состояла из черного облака и, приблизившись, сказала:

— Наконец… Вот и ты.

— …?

— Не удивляйся. Я долго ждал тебя. Хотя, "долго" здесь не уместно.

— Кто ты?

— Я хранитель этого мира. Я Хранитель Времени, истока, который дарует жизнь. Я наблюдал за тобой и твоим другом. Вы первые кто смогли перебороть время и обратить его вспять. Вы смогли покорить прошлое и настоящее.

— А будущее?

— Будущее, понятие абстрактное. Его тебе не понять. Слишком сложно будет для тебя мое объяснение. Да и знать тебе это не нужно. Пока, по крайней мере.

— Зачем же ты ждал меня? — спросил Андрей.

— Я ждал тебя для того, чтобы предложить тебе нечто великое, и совершенно новое, что доступно только мне.

— Что же?

— Все. Время, жизнь, знания, и могущество… Как глупо это не звучит. Даже для меня наступил тот момент, когда просто устаешь. Хотя я не имею тела, и представляю собой не более чем сгусток разума.

— Ты предлагаешь мне сменить тебя?! — удивился Андрей.

— Да. Ты естественно, можешь подумать. День или два, я тебе давать не буду. — хихикнул Хранитель. — А после, когда примешь решение, скажешь, принял ли ты мое предложение или решил вернуться обратно, в свое время, из которого началось твое путешествие.

Андрей задумался. Ему было тяжело принять решение в такой ситуации, хотя ответ давно маячил перед глазами. Ему хотелось проглотить знания своей планеты, проникнуть в каждую трещинку в камне и узнать что на дне самой глубокой пропасти. Оказаться в земных недрах и менять ход истории. Но едва ли ему это было нужно. Узнать все разом?

Нет. Не интересно, как бы заманчиво не было предложение. Андрей хотел получать знания с трудом, сражаться за каждую цифру, добиваться каждого снимка и открытия. Он хотел азарта. А если все уже есть? То ничего не остается, кроме как бездействовать. Кому нужно могущество и знания если их не как использовать, не как реализовать?

— Нет. — сказал Андрей. — Я хочу вернуться обратно.

— Что ж, ты принял решение.

Тьма снова сгустилась и измученное сознание захлебнулось в ее темных водах. Андрей послушно закрыл глаза и позволил невидимой волне накрыть себя с головой.

Дверь комнаты резко распахнулась, и через ее порог шагнул человек. Он был взволнован, и волнение это струилось от него невидимыми потоками. Вся его внешность свидетельствовала о его радости и возбуждении — от взъерошенных волос, до растрепанной рубашки. Глаза сияли победным блеском, а сквозь густую щетину, вернее уже бороду, была видна улыбка, придавшая совершенно безумный вид выражению его лица.

Едва он ступил шаг, как воскликнул:

— Я сделал ее! Она работает!

Андрей резко нагнулся и, сняв ботинок с ноги, метнул его в вошедшего.

— Пошел к черту!

Человек ловко увернулся и исчез в коридоре.

Андрей откинулся на спинку кресла и с удовольствием достал из полки эвкалиптовые леденцы.

— Хватит, — сказал он разрывая, зеленую упаковку, — с меня путешествий, — и со счастливым видом закинул в рот леденец.