Петербургский ковчег - [23]
Подружился Аполлон и с Настей. Не однажды встречал ее во дворе, где девочка по настоятельному совету доктора Федотова прогревала на солнышке легкие. Она не пропускала ни один солнечный день.
Настя, в отличие от детей многих других петербургских ремесленников и артельщиков, умела читать. Специально для нее Аполлон выписал из «Одиссеи» несколько сюжетов и оформил их в виде сказок. Настя была от этих сказок без ума и читала их на заднем крыльце, на солнышке,— а теплый весенний ветерок тихо перебирал страницы и шелестел ими.
К середине мая в доме появился еще один жилец. О нем Аполлону рассказала Устиша (Аполлон девушке нравился очень, но она старалась быть ненавязчивой)...
Звали нового жильца Карнизов, и он был офицер. Но в каком полку служил — то трудно разобрать человеку неискушенному, той же госпоже Милодоре. Ведь у мундира всякого полка свои внешние отличия: цвет воротника и отворотов, галуны, обшитые шнуром обшлага; совершенно особые поясные шарфы... Офицер — и офицер; этого вполне было достаточно, чтобы уже сложить кое-какое мнение о человеке... Как говорится, встречают по одежке...
Аполлон слушал рассказ горничной вполуха.
... Но в доме офицер Карнизов появился с некоторой странностью. Не ударила рында — отвязалась бечева от языка. Поэтому дворник Антип и не сразу услышал вошедшего, проспал. Каркнула ворона... Оказывается, ворона сидела в клетке. У Карнизова не было с собой никаких вещей, кроме этой клетки... Милодоре не понравилось ни то, что отвязалась бечева от языка рынды, ни клетка с вороной, ни сам офицер — круглолицый, молчаливый, с запавшими в глазницы внимательными (с каким-то даже пронизывающим холодным взглядом) глазами. Но офицер спрашивал про зал. Он прочитал в афишке, что сдается в этом доме целый купольный зал. А его любимой птице необходимо было пространство. И Карнизов готов был неплохо платить за зал.
Новый жилец сулил хороший доход, и Милодора посчитала необходимым прикрыть глаза на странную привязанность этого офицера к птице — не к веселой канарейке, не к сладкоголосому соловью, не к говорящему попугаю, не к скворцу... а к вороне, ничем не примечательной, отвратительной на вид, пугающей даже вороне...
Карнизов изволил сразу же осмотреть зал. А осмотрев, уже не захотел уходить. Зал был просторный и светлый. Карнизов выпустил ворону из клетки и несколько раз громко хлопнул в ладони. Испуганная птица моргнула черно-сизым глазом, взлетела под потолок, облетела люстру, смахивая с нее крылом пыль, и уселась на багетный карниз-Офицер был доволен. Он расхаживал некоторое время от стены к стене, скрипя начищенными ваксой сапогами и осматривая пыльные углы. Мельком глянул в окно, на мощенную брусчаткой улицу, на чугунную ограду, провел рукой по панели и, брезгливо скривившись, сдул с пальцев пыль...
«Здесь еще не убрано, — сказала госпожа. — Зал давно не используется ни по назначению и... никак...»
«Кар-р-р!...» — хрипло и как бы простуженно отозвалась сверху ворона, и помет ее звучно шлепнулся на подоконник.
Карнизов улыбнулся и сказал, что вещи его подвезут позже, а пока он хочет отдохнуть. Госпожа Милодора, Антип и горничная вынуждены были покинуть зал.
Госпожа Милодора призналась позже, что у нее почему-то стало тяжело на сердце в тот миг. Пока Устиния толкла ей в ступке сухой корень валерианы, Антип не удержался от того, чтобы заглянуть в зал через замочную скважину. Очень любопытно было старику, что делает этот странный офицер в неубранном зале. Господин Карнизов в задумчивости прохаживался туда-сюда и чистил нос. Потом он вдруг повернулся к двери и погрозил в ее сторону пальцем — будто почувствовал, что за ним смотрят. Но Антип все смотрел. Тогда Карнизов схватил какую-то тряпку с диванчика и, скомкав, швырнул ее в дверь — точно в замочную скважину. Старику Антипу запорошило пылью глаз. Антип потом еле проморгался, целый вечер ворчал и наконец дал себе обещание больше в замочную скважину не заглядывать...
Устиния говорила, что у господина Карнизова неприятные глаза — непонятного цвета и блестящие; говорила, что заглянуть Карнизову в глаза никак не удается — он имеет обыкновение прятать их. Зато когда ты на него не смотришь, он так и разглядывает тебя, — словно прикасается чем-то липким — это так и чувствуешь; когда Карнизов смотрит на тебя сзади, почему-то кажется, что подол твоей юбки (простите меня Бога ради, Палон Данилыч!) задран, — возможно, это и называется «раздевать взглядом». Другие горничные девушки тоже не в восторге от этого жильца.
Господин Карнизов явно немногословен. Он больше глядит, нежели говорит. Больше спрашивает, — если вдруг заговорит, — а когда, в свою очередь, к нему обращаются с вопросами, отмалчивается. О себе ничего не рассказывает...
— Зато новый жилец очень заинтересовался этим крюком в вашей комнате, — у Устиши был цепкий глаз, и если она что-то подмечала, то это, как правило, соответствовало действительности.
— Ты рассказала ему про крюк?
— Да. Но надо же о чем-то говорить... К тому же, когда тебя так внимательно слушают, разговор из тебя так и льется, так и льется... — призналась Устиша.
Остросюжетный исторический роман о молодом лекаре, полоцком дворянине, попавшем в водоворот событий 1812 года: тылы наполеоновской армии, поле боя близ Бородина, горящая Москва, отданная во власть мародёрам, и берега Березины. Самые драматические эпизоды войны... Это роман о жизни и смерти, о милосердии и жестокости, о любви и ненависти...
Молодой боярин не побоялся сказать правду в глаза самому Иоанну Грозному. Суд скор - герой в Соловках. После двух лет заточения ему удается бежать на Мурман; он становится капером - белым рыцарем моря…
Герой романа, человек чести, в силу сложившихся обстоятельств гоним обществом и вынужден скрываться в лесах. Он единственный, кто имеет достаточно мужества и сил отплатить князю и его людям за то зло, что они совершили. Пройдет время, и герой-русич волей судьбы станет участником первого крестового похода…
Роман переносит читателя в Петербург второй половины XIX столетия и погружает в водоворот сложных событий, которые и по сей день ещё не получили однозначной оценки историков. В России один за другим проходят кровавые террористические акты. Лучшие силы из императорского окружения брошены на борьбу с непримиримым «внутренним врагом»...
Новый исторический роман Сергея Зайцева уводит читателя в глубокое средневековье – в XII век, в годы правления киевского князя Владимира Мономаха. Автор в увлекательной форме повествует о приключениях и испытаниях, выпавших на долю его юного героя. Это настоящая одиссея, полная опасностей, неожиданностей, потерь, баталий, подвигов И нежной любви. Это битва с волками в ночной степи, это невольничьи цепи, это рэкетиры на средневековых константинопольских рынках. «Варяжский круг» – остросюжетное повествование, построенное на богатом историческом материале.
В романе описаны реальные события из ранней истории восточных славян (IV век), когда они ещё были известны под именем «анты». Быть может, с этих легендарных времён и началось извечное противостояние славян и германцев. Анты, обороняясь, наносят сокрушающее поражение остготам короля Германариха, и его держава гибнет под натиском гуннов. Вместе с гуннскими ордами идут в поход и некоторые славянские племена...
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.