Пьесы - [4]
СЫН. Все. Хочешь есть — пойди, купи, приготовь. А я буду есть, когда мне захочется.
ОТЕЦ. Ты серьезно?
СЫН. Конечно.
ОТЕЦ. Да?
СЫН. Да.
ОТЕЦ. Тогда я уезжаю. Немедленно!
СЫН. Скатертью дорога.
ОТЕЦ. Ты что, рехнулся?
СЫН. Нет.
ОТЕЦ. Ах вот как…
СЫН. Вот так.
ОТЕЦ. Неужели ты не понимаешь… Ведь у меня нога… Если бы я был в состоянии, если бы здоровье мне позволяло, но ведь я просто не могу… Неужели ты не понимаешь?
СЫН. Я не хочу ничего понимать. Ты должен сделать все, чтобы оправдать свое появление в моем доме. Я вовсе не обязан тебя здесь принимать. Все!
ОТЕЦ. Вот, значит, как… Ну так что мне купить? Чего тебе хочется?
СЫН. Мне — ничего… Покупай что хочешь.
ОТЕЦ. Может, тебе хочется чего-то особенного?
СЫН. Нет.
ОТЕЦ. Рыбы? Мяса? А на ее долю — тоже купить?
СЫН. Валяй.
ОТЕЦ. А туалетную бумагу?
СЫН. Она что, кончилась?
ОТЕЦ. Я же говорил. Не могу же я подтираться газетами.
СЫН. Тогда купи.
ОТЕЦ. Можно взять у тебя денег?.. У меня с деньгами неважно.
СЫН (ищет деньги). Хватит?
ОТЕЦ. Нет, не хватит.
СЫН. Тогда добавь из своих, а завтра я тебе верну, если у меня будет.
ОТЕЦ. Точно вернешь?.. У меня на счету каждая копейка.
СЫН. Завтра верну… Ты что, собираешься жить здесь за мой счет до следующей пенсии?
ОТЕЦ. Нет, я всегда содержал себя сам… А ты мне, как-никак, должен.
СЫН. И ты решил получить долг, навязался ко мне в гости?
ОТЕЦ. Ну если не можешь, не обязательно возвращать долг сейчас.
СЫН. Так ведь за всю мою жизнь накопились огромные суммы. Может, я вообще никогда с тобой не расплачусь.
ОТЕЦ. Ну ладно, я пошел… И кто тебя таким сделал?.. Ты мою палку не видел?
СЫН. Она в прихожей. Не забудь переодеть тапочки, прежде чем выйдешь на улицу.
>ОТЕЦ уходит. На сцене темнеет. СЫН остается на прежнем месте. Становится совершенно темно.
>Через некоторое время снова светлеет. Уже пришла РАДКА. Окошко на потолке полуоткрыто. Снаружи темно. Листья и прочий мусор, который лежал на оконном стекле, упали на пол. На сцене стоит стол — плита из клееной фанеры на металлических опорах, накрытая белой скатертью. У стола — торшер. Три стула. Другая лампа. У кровати, зажжена. Входит ОТЕЦ с фарфоровой посудой — тремя тарелками на подносе.
ОТЕЦ. Это она?
СЫН. Да.
ОТЕЦ. Добрый вечер, не знаю, встречались ли мы раньше… Я его отец.
РАДКА. Здравствуйте.
СЫН. Это Радка, а это мой отец.
ОТЕЦ. Добрый вечер.
РАДКА. Здравствуйте еще раз. Зачем ты так официально?
СЫН. Что у тебя с волосами?
РАДКА. Я сделала завивку, разве ты не видишь?
СЫН. Я тебя спрашиваю.
ОТЕЦ. Меня? Я ничего не делал.
СЫН. Они же блестят.
ОТЕЦ. Ничего я не делал… Просто причесался. Что с тобой?
СЫН. Не смотри на меня так. Бесполезно.
ОТЕЦ. Как — так? Я вообще на тебя не смотрю. Кончай ты эти разговоры.
СЫН. Ой, расстроился, а мне на это наплевать. Чего ты напрягаешься?.. Чего ты боишься? Это же просто девушка.
РАДКА. Ну да…
СЫН (поворачиваясь к РАДКЕ). Ты, наверное, есть хочешь?
РАДКА. Нет… А вы собираетесь есть?
ОТЕЦ. Так ты прямо с работы?
РАДКА. Конечно, я взяла такси.
СЫН. А тебе какое до этого дело?
ОТЕЦ. Прости, я только спросил. Что ни скажу, все не то… (Накрывает на стол.) Ты мне поможешь? (РАДКА Целует СЫНА.) Извините.
РАДКА. Ну помоги.
СЫН. Я не знал, что он приедет. Иначе бы я тебя предупредил.
РАДКА. Да все нормально. Мне очень приятно познакомиться с твоим папой. Ну помоги же ему.
СЫН. Я не понимаю, что тут помогать?
ОТЕЦ. Можешь принести масло. И салфетки.
СЫН. Сам принесешь.
ОТЕЦ (РАДКЕ). Ты, наверное, проголодалась? Давайте устроим совместный ужин, отметим знакомство, посидим, поговорим — я ждал этого весь день… Не расстраивай меня. (Пауза.) Ладно, сиди, я сам принесу. (Выходит.)
РАДКА. А вы что, меня ждали?
СЫН. Он ждал… Но о нем не беспокойся. Иди ложись, если хочешь. Скажи, что устала. Или я ему сам скажу.
РАДКА. Он обидится.
СЫН. Он уже обиделся, он всегда обижен. (ОТЕЦ сделал из масла шарики, гладкие и симметричные.) Зачем ты это сделал?
ОТЕЦ. Я всегда так делаю.
СЫН. Всегда?
ОТЕЦ. Ну, не всегда… Просто захотелось… Так торжественнее. (Пауза.) Ну, будем садиться?
СЫН. Ты как?
РАДКА. Да, давайте садиться.
СЫН. Вообще-то я немного проголодался. А ты хочешь есть?
ОТЕЦ. Не то чтобы очень, пока стоишь у плиты, уже и голод проходит, от запахов… (Пауза.) Черт возьми, забыл принести вино. (Поспешно выходит. Становится тихо. ОТЕЦ возвращается с бутылкой вина.) Думаю, нам есть что отпраздновать.
СЫН (смеется). Зачем ты купил вино? Ты же знаешь, что я не пью.
ОТЕЦ. Ну, немного вина не повредит.
СЫН. Я уже три года не пью.
ОТЕЦ (РАДКЕ). А ты? Может быть, выпьешь бокальчик?
РАДКА. Конечно, с удовольствием.
ОТЕЦ. Где у тебя бокалы?
СЫН. На кухне. Но, по-моему, они разбились… У меня есть банки.
ОТЕЦ. Какие еще банки?
СЫН. Да из-под майонеза, для начала сойдет, а потом ты все равно будешь сосать прямо из горла.
ОТЕЦ. Почему ты так говоришь?
РАДКА. Перестань, не надо.
ОТЕЦ. Ну что, принесешь свои банки?
СЫН. Почему я? Я пить не буду.
РАДКА. Я принесу.
ОТЕЦ. Сиди, я сам принесу.
РАДКА. Да ладно, давай я…
ОТЕЦ. Ничего, я схожу… (Уходит.)
СЫН. Не говори ему «ты».
РАДКА. Почему?
СЫН. Ему это может показаться слишком интимным.
РАДКА. Здесь нет ничего интимного.
Семейный микрокосмос глазами дочери, которая в день свадьбы кончает с собой. Она возвращается как дух, чтобы понять причины своего жизненного фиаско.
В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи.
Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.