Пьесы для чтения - [6]

Шрифт
Интервал

МУЖ. Почему? Верю.

ЖЕНА. Нет, ты мне не веришь!

МУЖ. Это ты мне не веришь!

ЖЕНА. Ты поел? Если ты поел, иди спать, пожалуйста. Ты на редкость тупой.

МУЖ. А он останется там?

ЖЕНА. Не волнуйся, я его выпущу.

МУЖ. В трусах?

ЖЕНА. Я дам ему твои брюки. Потом вернет.

МУЖ. А почему ты ему сразу не дала мои брюки?

ЖЕНА. Не успела.

МУЖ. Понимаю. Пойми и ты, дорогая, ты должна это знать: из вытрезвителя сбежать невозможно!

ЖЕНА. Смелость города берет!

МУЖ. Нет, дорогая, легче из тюрьмы сбежать, чем из вытрезвителя!

ЖЕНА. Я не хочу больше обсуждать с тобой эту тему.

МУЖ. Ну конечно, она не хочет со мной обсуждать!.. Ты меня все время укоряешь в чем-то. Но я был бы признателен тебе, если бы ты выражалась прямо и без всяких метафор. Проскуряков…

ЖЕНА. Замолчи! Я слышать не хочу эту фамилию!


Звонок в дверь.


МУЖ. Ничего себе!.. в такой час… (Впускает милиционера.)


БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Старший лейтенант Здравомыслов. Приятного аппетита. Прошу меня извинить за вторжение. Надеюсь, никого не разбудил? Здравствуйте, мадам. (Мужу.) К представителям лучшей половины человечества я обращаюсь обычно «мадам», если обстановка приватна. Вы ведь не будете спорить со мной, наш язык небогат в отношении этикета.

Пауза.

Сразу хочу предупредить вас, что мое появление носит исключительно неофициальный характер, и вы имеете полное право прекратить наше общение в любой момент встречи. Я, как частное в данный момент лицо, тем не менее рассчитываю на ваше понимание и на поддержку.

Пауза.

Не подумайте, что я вас виню, скоропалительно осуждаю или таю в своем сердце некоторый запас обиды. Ни в коем случае! Напротив, по-человечески мне понятна ваша позиция, но прошу и вас войти в положение мною представляемого коллектива.

Пауза.

МУЖ. Какого еще коллектива?

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Работников медвыстрезвителя № 2.

Пауза.

ЖЕНА. Нет, нет, это недоразумение!

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Только не спрашивайте у меня ордер на обыск, мадам! Нет ни ордера, ни понятых! Я пришел к вам, как человек к человеку. И это не фраза!

МУЖ. Что ему надо?

ЖЕНА. Понятия не имею!

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. К сожалению, имеете, мадам, должен вас огорчить, но вы определенно имеете достаточное понятие о предмете моего беспокойства, и я призываю вас к благоразумию! Вы знаете, о чем я говорю, и вы тоже.

МУЖ. О чем он говорит? О чем?

ЖЕНА. Вы ошиблись квартирой!

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. А вот и не так! По всем нашим данным он скрывается здесь. Нет, нет, это в порядке вещей — вы оказали приют якобы преследуемому лицу! Но фокус в том, что угроза — мнима, как ни крути, во всех отношениях. И я здесь, чтобы вы поверили в мнимость!

МУЖ. Какому лицу?

ЖЕНА. Не слушай его!

МУЖ. Он сказал, ты оказала приют — какому лицу?

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Евгению Денисовичу Хунглингеру, сбежавшему из нашего медвытрезвителя.

ЖЕНА. Ерунда!.. Бред!.. Не знаю никакого Хунглингера!

МУЖ (подозрительно). Это не тот ли, который написал роман «Облом»?

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Ага! Значит знаете!

ЖЕНА. Гриша, молчи!.. Что ты суешься со своей эрудицией! Ты читал «Облом»? Не читал! Не читал, так помалкивай!..

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Если вы думаете, что Евгений Денисович подвергался насилию, это ошибка. Я не скрою, у нас есть горячие головы. Но в данном случае, он совершил ни чем не спровоцированный побег, во многом вероломный, причем в тот момент, когда дверь в человекоприемник была открыта для впуска другого клиента. Поймите меня, это ЧП. Такого никогда не было! У нас остались его документы, его одежда, сумка с рукописью недописанного романа, его часы. Если я не возвращу Евгения Денисовича назад в наш вытрезвитель, завтра мне открутят голову. Нам всем устроят головомойку. (Кричит.) Евгений Денисович! Я знаю, вы здесь! Заявляю ответственно, вам ничего не угрожает! Выходите скорее!

Пауза.

ЖЕНА. Видите, никого нет.

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Я убежден, он тут. (Кричит.) Евгений Денисович! Евгений Денисович!

Пауза. Все вслушиваются в тишину.

МУЖ (вдруг). Не хотите ли вы сказать, что ваш… как его… Евгений Денисович прячется у меня в шкафу?

ЖЕНА. Григорий! Не суйся!

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Ну зачем же в шкафу? Я думаю, он элементарно пребывает в другой комнате. В крайнем случае стоит за занавеской, в самом крайнем — спрятался под кроватью. Но почему именно в шкафу? Не надо доводить все до абсурда.

МУЖ (жене). Значит, в шкафу никого нет?

ЖЕНА. Ну, что ты пристал со своим шкафом! Естественно, нет! Кто может быть в шкафу? (Милиционеру.) Мой муж ничего не знает, он только что пришел, его не было дома. Гриша, уходи, не мешайся под ногами.

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Вас не было дома? Вы недавно пришли? Так вы ничего не знаете?

МУЖ. Я был у Проскурякова. Впрочем, я не обязан перед вами отчитываться. И вообще, ваши документы, товарищ!

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА. Пожалуйста… (Дает мужу, обращаясь к жене.) Простите, мадам, я должен был предъявить сразу, как только вошел. (Мужу.) Значит, вы были у Проскурякова?

ЖЕНА. Гриша, верни удостоверение. Уходи, я сама разберусь.

МУЖ (сосредоточенно рассматривая удостоверение). Нет… здесь что-то не так. Уверяю тебя, что-то не так. Шкаф, шкаф…

БЛЮСТИТЕЛЬ ПОРЯДКА (забирая). А что касается шкафа, прием крайне наивный. Отвлекаете внимание, уважаемый. А нельзя ли


Еще от автора Сергей Анатольевич Носов
Член общества, или Голодное время

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дайте мне обезьяну

Новый роман известного петербургского прозаика Сергея Носова «Дайте мне обезьяну» — гротескная хроника провинциальной предвыборной кампании. В книгу также вошли пьесы для чтения «Джон Леннон, отец» и «Берендей», три новеллы.


Фигурные скобки

Прозаика и драматурга Сергея Носова не интересуют звоны военной меди, переселения народов и пышущие жаром преисподни трещины, раскалывающие тектонические плиты истории. Носов — писатель тихий. Предметом его интереса были и остаются «мелкие формы жизни» — частный человек со всеми его несуразностями: пустыми обидами, забавными фобиями и чепуховыми предрассудками. Таков и роман «Фигурные скобки», повествующий об учредительном съезде иллюзионистов, именующих себя микромагами. Каскад блистательной нелепицы, пронзительная экзистенциальная грусть, столкновение пустейших амбиций и внезапная немота смерти — смешанные в идеальной пропорции, ингредиенты эти дают точнейший слепок действительности.


Аутентичность

Сергей Носов родился в 1957 году в Ленинграде. Окончил Ленинградский институт авиационного приборостроения и Литературный институт им. А.М. Горького. Прозаик, драматург. Отмечен премией журнала «Октябрь» (2000), премией «Национальный бестселлер» (2015). Финалист премий «Большая книга» и «Русский Букер». Живет в Санкт-Петербурге.


Музей обстоятельств (сборник)

Всем известно, что Сергей Носов – прекрасный рассказчик. В новой книге собрана его «малая проза», то есть рассказы, эссе и прочие тексты, предназначенные для чтения как вслух, так и про себя широким кругом читателей. Это чрезвычайно занимательные и запутанные истории о превратностях жизненных и исторических обстоятельств. Короче, это самый настоящий музей, в котором, может, и заблудишься, но не соскучишься. Среди экспонатов совершенно реально встретить не только предметы, памятники, отверстия, идеи и прочие сущности, но и людей, как правило – необыкновенных – живых и умерших.


Морковку нож не берет

УДК 821.161.1-2 ББК 84(2Рос=Рус)6 КТК 623 Н 84 Носов С. Морковку нож не берет: [пьесы]. — М.: ИД «Городец-Флюид», 2020. — 432 с. — (Книжная полка Вадима Левенталя). Сергей Носов известен читающей публике по романам «Член общества, или Голодное время», «Франсуаза, или Путь к леднику», «Фигурные скобки» и многим другим, а также по многочисленным сборникам рассказов и книгам из серии «Тайная жизнь петербургских памятников». Но помимо всего этого в театрах по всей стране идут спектакли по пьесам Носова — ничуть не менее искрометным и остроумным, чем его проза.