Пьесы для чтения - [5]

Шрифт
Интервал

ЖЕНА. Мне необходимо задать тебе очень важный вопрос.

МУЖ. Хорошо, задавай.

ЖЕНА. Только ты не напрягайся.

МУЖ. Ну. Я и не напрягаюсь. С чего ты взяла? Мне нечего скрывать. Я честно отвечу.

ЖЕНА. Нет, я вижу, ты уже напрягся.

МУЖ. Тебе кажется. Спрашивай.

ЖЕНА. Вопрос такой. Не удивляйся… Что бы ты сказал, Гриша, если бы ты узнал… что у нас в шкафу… прячется голый мужчина?

Пауза.

МУЖ. Как это?

ЖЕНА. Ну не совсем голый — в трусах.

МУЖ. В трусах? Ну если в трусах… (Весело, с облегчением.) Точно — в трусах?

ЖЕНА. Да, допустим, в трусах. Что бы ты сказал?

МУЖ. От кого прячется?

ЖЕНА. В данном случае, от тебя.

МУЖ. От меня… Это тест?

ЖЕНА. Да, тест. Из журнала.

МУЖ. Гм… Что бы я сказал?.. Я бы сказал: «Ну ты даешь, Настенька!..»

ЖЕНА. Вот как. Сразу же Настенька. (Зло.) А без Настеньки никак нельзя, нет? Что Настенька, может быть, ни при чем, даже в голову не придет, да? Сразу же подозрения?..

МУЖ. Прости меня, но кто его в шкаф запрятал? Разве не ты?

ЖЕНА. Представь себе, он спрятался сам!

МУЖ. Очень трудно представить.

ЖЕНА. А то, что я — я! — прячу в шкафу голого мужчину, ты представить можешь!

МУЖ. Да ничего я не представляю! Это ты меня заставляешь! А я и не хочу ничего представлять!.. Зачем мне представлять голого мужчину? Да еще у себя в шкафу!

ЖЕНА. Проехали. Будешь пельмени? Предупреждаю: остыли.

Муж ест. Без аппетита.

МУЖ. А как я должен был сказать?

ЖЕНА. Никак.

Муж ковыряет вилкой в тарелке.

МУЖ. Читаешь какие-то идиотские журналы, а я виноват.

ЖЕНА. Ты ни в чем не виноват, ты просто такой же как все.

МУЖ. Зато ты ни на кого не похожа.

ЖЕНА. Да, это так.

Пауза.

МУЖ. Если бы я был как все, я бы дал ему в глаз. А тебе бы вломил сковородкой. (Пауза. Ласково.) Ну что, что я должен сказать? «Настенька, посмотри-ка, здесь кто-то есть, познакомь меня с молодым человеком»?

ЖЕНА. Он не молодой человек. Он мужчина зрелого возраста.

МУЖ. Я его знаю?

ЖЕНА. Нет, ты его не знаешь. Ты же не читал роман «Облом»?

МУЖ. Я читал роман «Обломов».

ЖЕНА. Врешь ты все, ты и «Обломова» не читал. Только щеки надуваешь: я читал, я видел, я знаю… Где ты был сегодня?

МУЖ. Я был у Проскурякова.

ЖЕНА. Слушай внимательно! И не перебивай. Представь: жена ждет мужа домой, муж где-то шляется, два часа ночи, звонок в дверь, наверное муж пришел, впускает, а это не муж никакой, это другой, вваливается в трусах и просит убежища, за ним менты гонятся…

МУЖ. Ты мне что пересказываешь? Роман «Облом»?

ЖЕНА. Правдоподобно?

МУЖ. Не очень.

ЖЕНА. А по-моему, очень правдоподобно. Это жизнь, Гриша.

МУЖ. А почему он в трусах?

ЖЕНА. Он бежал из вытрезвителя. У него аффект. Понимаешь — аффект? Он трезвый, но ничего не соображает, мечется туда-сюда, туда-сюда по комнате. Как бы ты поступил на месте жены? Выгнал бы на лестницу? Сдал бы властям?

МУЖ. Мне себя трудно представить в такой ситуации. А зачем он бежал из вытрезвителя?

ЖЕНА. Ты не знаешь наших вытрезвителей? И ты еще спрашиваешь?

МУЖ. Опять?.. Послушай, мы же договорились, ты никогда не будешь мне напоминать о вытрезвителе!.. Это было давно и все неправда!.. Во всяком случае, мне и в голову не приходило бежать из вытрезвителя… Нарисовали номер на ноге, положили на койку… И все. Даже выспался.

ЖЕНА. То ты, а то он. Он романист. Романы пишет! «Помогите мне, я — автор романа „Облом“!». Это репрессия, Гриша! И ты бы его выгнал на улицу?

МУЖ. Облом… (Задумался.) Ну и что? Что дальше?

ЖЕНА. А дальше звонок. Я говорю: «Муж».

МУЖ. Ты?.. говоришь?

ЖЕНА. Да, я! — представь меня на месте жены! Я говорю — про тебя: «Это муж». И при слове «муж», он в панике прячется!..

МУЖ. В шкаф!

ЖЕНА. Ну наконец-то… Дошло!

МУЖ. Подожди. Ты хочешь сказать, что сейчас в шкафу кто-то сидит?

ЖЕНА. Ну может, не сидит, может, стоит…

МУЖ. Подожди, ты хочешь сказать, что, если я открою сейчас шкаф, там кто-то есть?

ЖЕНА. Автор романа «Облом».

МУЖ. В трусах?

ЖЕНА. По всей видимости.

МУЖ. И можно открыть?

ЖЕНА. Можно, но осторожно. Не напугай человека.

МУЖ (подходит к шкафу). Так я открываю?

ЖЕНА. Если ты внутренне готов к этому, открывай. Только будь корректным. Не хами.

МУЖ. Вот так взять и открыть?

ЖЕНА. Гриша, я тебе все объяснила.

МУЖ. И он там?

ЖЕНА. Он там.

МУЖ. Тут подвох, тут какой-то подвох… Я не понимаю, в чем, но подвох… Итак, я открываю… А зачем?

ЖЕНА. Гриша, мы должны вместе разобраться с этой проблемой. Втроем.

МУЖ. Ребус какой-то.

Отходит от шкафа.

ЖЕНА. Почему же ты не открыл?

МУЖ. Я наверное идиот, извини, я не врубаюсь. И в чем же юмор, позвольте спросить?

ЖЕНА. Гриша, там находится человек, бежавший из вытрезвителя. Он испугался тебя и спрятался. Я не смогла его остановить. Он нуждается в помощи!

МУЖ. Это смешно?

ЖЕНА (с раздражением). Это не смешно. А может, смешно. Кому как. Я не знаю. Ему не смешно, а мне смешно. Мне смешно, что ты мне не веришь.

МУЖ (недоверчиво смеется) Разыгрываешь… Как это так: «он нуждается в помощи»? А я не открою!.. Нет, нет, не открою… Ты ведь что-то хочешь этим сказать… Хочешь — так скажи!.. Хочешь сказать, что я был не у Проскурякова?

ЖЕНА. При чем тут Проскуряков? Не зли меня.

МУЖ. Но я был у Проскурякова. Можешь ему позвонить. Правда, он уже спит, наверное.

ЖЕНА. И у него не работает телефон!.. Григорий, ты не веришь мне, что в шкафу автор романа?


Еще от автора Сергей Анатольевич Носов
Член общества, или Голодное время

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дайте мне обезьяну

Новый роман известного петербургского прозаика Сергея Носова «Дайте мне обезьяну» — гротескная хроника провинциальной предвыборной кампании. В книгу также вошли пьесы для чтения «Джон Леннон, отец» и «Берендей», три новеллы.


Фигурные скобки

Прозаика и драматурга Сергея Носова не интересуют звоны военной меди, переселения народов и пышущие жаром преисподни трещины, раскалывающие тектонические плиты истории. Носов — писатель тихий. Предметом его интереса были и остаются «мелкие формы жизни» — частный человек со всеми его несуразностями: пустыми обидами, забавными фобиями и чепуховыми предрассудками. Таков и роман «Фигурные скобки», повествующий об учредительном съезде иллюзионистов, именующих себя микромагами. Каскад блистательной нелепицы, пронзительная экзистенциальная грусть, столкновение пустейших амбиций и внезапная немота смерти — смешанные в идеальной пропорции, ингредиенты эти дают точнейший слепок действительности.


Аутентичность

Сергей Носов родился в 1957 году в Ленинграде. Окончил Ленинградский институт авиационного приборостроения и Литературный институт им. А.М. Горького. Прозаик, драматург. Отмечен премией журнала «Октябрь» (2000), премией «Национальный бестселлер» (2015). Финалист премий «Большая книга» и «Русский Букер». Живет в Санкт-Петербурге.


Музей обстоятельств (сборник)

Всем известно, что Сергей Носов – прекрасный рассказчик. В новой книге собрана его «малая проза», то есть рассказы, эссе и прочие тексты, предназначенные для чтения как вслух, так и про себя широким кругом читателей. Это чрезвычайно занимательные и запутанные истории о превратностях жизненных и исторических обстоятельств. Короче, это самый настоящий музей, в котором, может, и заблудишься, но не соскучишься. Среди экспонатов совершенно реально встретить не только предметы, памятники, отверстия, идеи и прочие сущности, но и людей, как правило – необыкновенных – живых и умерших.


Морковку нож не берет

УДК 821.161.1-2 ББК 84(2Рос=Рус)6 КТК 623 Н 84 Носов С. Морковку нож не берет: [пьесы]. — М.: ИД «Городец-Флюид», 2020. — 432 с. — (Книжная полка Вадима Левенталя). Сергей Носов известен читающей публике по романам «Член общества, или Голодное время», «Франсуаза, или Путь к леднику», «Фигурные скобки» и многим другим, а также по многочисленным сборникам рассказов и книгам из серии «Тайная жизнь петербургских памятников». Но помимо всего этого в театрах по всей стране идут спектакли по пьесам Носова — ничуть не менее искрометным и остроумным, чем его проза.