Пьесы - [215]

Жестоких струн! Пусть тихое безмолвье,

Бальзам несчастных, бывшее для вас

Целеньем скорби и оградой чести,

Врачует вас и впредь.

Хасинта

Когда б зараза

Моих злосчастий не распространялась

На моего Асканио, то, даже

Будь мне в сто раз трудней, я бы терпела.

Но он так добр, а я так злополучна.

Заботу, и любовь, и послушанье,

Все, что позволено желать от сына,

Он дарит мне, а я не в состоянье

И в малой доле отплатить ему

Свой материнский долг. Такую пытку

Нет сил нести.

Октавио

Я стражду вместе с вами.

Но да подаст вам утешенье вера.

Закон небесный непреложен: дети,

Покорные родителям, не будут

Просить о хлебе.

>Входит Асканио.

Хасинта

Вот и наша радость.

Где был, мой милый мальчуган?

Асканио

Я был

В удачном плаванье и воротился

С богатым призом; собственники тоже

Довольны. Сколько золота, взгляните!

Оно для вас.

Хасинта

Сердца людей так скупы,

Что, если б я твою не знала честность,

Я бы тревожилась, где ты достал

Так много денег.

Асканио

Нет, дурные деньги

Чуждались бы такой хорошей цели,

Как помощь вам. И я обязан ими

Друзьям, которых мне послало небо,

А не себе.

Октавио

Я счел бы святотатством

Лишить тебя их щедрости, раз это

Дано тебе.

Хасинта

Сшей платье поизрядней

И попытай судьбу. А с нас довольно

Того, что есть. Но почему ты плачешь?

Асканио

Мне страшно, что я чем-то вас обидел.

Иначе вы, я знаю, так добры,

Что не отвергли бы такой услуги,

Приятной для меня. Учитель мой

Рассказывал, что из небесных птиц

Сыновний долг всех лучше знает аист.

Когда, состарясь, мать уже не может

Летать, как прежде, благодарный сын

Берет ее на плечи, носит, кормит,

Платя за то, что берегла его,

Пока он сам летать не научился.

Ужели я, чей разум говорит мне,

Что, чем я ни воздай, все будет мало,

Останусь бессердечней глупой птицы?

С излишеством кормиться, наряжаться

И видеть вас в нужде? Избави бог!

Хасинта

Как я могу считать себя несчастной,

Когда я мать подобной доброты?

Октавио

Осушим слезы; нам устроит пир

Наш маленький хозяин.

Хасинта

С ним мы можем

Считать, что мы богаты.

Асканио

Я богат,

Пока могу служить и помогать вам.

>Уходят.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

>Комната в доме дона Энрике.

>Входят Энрике и Виоланта.

Виоланта

Кого винить: себя или судьбу?

Я молодой пришла на ваше ложе,

Дочь плодовитой матери, и вы

Меня встречали в цвете вашей крови.

Зачем же я бездетна?

Энрике

Человек

Не постигает воли провиденья —

Она для нас таинственна.

Виоланта

К чему

Весь блеск богатств и все блага земные,

Когда венца всех наших вожделений,

Вершины человеческого счастья —

Ребенка, чтобы все ему отдать,

Мы лишены?

Энрике

Проклятие богатства

В том, что ему недостает отрады,

Доступной беднякам: им в скромной хате

Ласкает взоры образ их весны.

Пусть корень чахнет, молодые ветви

Растут и крепнут, обновляя ствол.

Но это лишь начало, не конец

Моей беды, затем что поневоле,

Раз небеса отказали нам в детях,

Плоды моих трудов и мук получит

Неблагодарный брат, который весел

Моей невзгодой.

Виоланта

Я бы предпочла

Усыновить ребенка из приюта

И воспитать как сына.

Энрике

Этот способ

Для нас, увы, запретен, Виоланта.

Счастливый Рим, где в праве был патриций,

Потомством недовольный, выбрать сына

Из честного, хоть бедного семейства

И сделать знатным! Но закон Испании,

Храня преемство древних родословий,

Не признает такой свободы. Брат мой

Отлично это знает и со мной

Заносчив, как хозяин.

Виоланта

Я сожгу

Все, что мое, чтоб он и полреала

Не получил! Ужели нет обходов,

Чтоб отстранить его?

Энрике

Будь я уверен,

Что замысл мой вы примете спокойно, —

Затем что он мою умалит честь, —

Я бы сравнял с землей его надежды,

Вспарившие до облаков, чтоб видеть

Меня в могиле.

Виоланта

Совершите это,

И наше мщенье будет нашим сыном,

Наследующим все.

Энрике

Но не раскайтесь

Впоследствии.

Виоланта

Лишь отстраните брата, —

Мне никакая не страшна расплата.

>Уходят.

АКТ ВТОРОЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

>Улица перед домом Лопеса.

>Входят Леандро, переодетый, Миланес и Арсенио.

Миланес

Я удивляюсь.

Леандро

Ну и удивляйся.

Таков мой вид; а то, что будет дальше...

Арсенио

Зачем такой наряд? Какой в нем смысл?

Вид самый глупый.

Миланес

Молодой писец,

Голодный пес, строчащий за реал.

Да разве так прельщают красоту?

Какая цель?

Леандро

Молчите; вы глупцы,

Еще глупее, чем мой вид. Поймите,

Кто ищет чуда, тот плетет хитро.

Арсенио

Чем это облегчит знакомство? В чем

Повысит твой престиж?

Леандро

Отстаньте, ну вас!

Миланес

Красивый, бравый юноша (ей-богу,

Ты помешался!), молодой мужчина,

Прельстившийся лучами красоты

И жаждущий склонить к себе их ласку,

Стремится сам казаться юным, статным

И в полном блеске.

Леандро

Нет, я не согласен,

И этому я следовать не стану.

Я в плаванье пущусь таков как есть.

Вы можете любить в шелках и в бархате,

А я и в сарже вас опережу.

Взмоститься на большущего коня,

Изображать героя, гарцевать

Иль под окном бренчать морозной ночью,

Зубами отбивая такт, — что в этом

Красивого? Я лучше внутрь войду,

Бренчать и гарцевать на полной воле.

Арсенио

Да как войти?

Леандро

Уж это я берусь;

Я кой-какие захватил игрушки.

Есть тут такой викарий,[446] некто Лопес.

Яснее вам не стало?

Миланес

Сознаемся.

Леандро

О простецы! Викарий с этим стряпчим

В нерасторжимой дружбе.

Арсенио

Ну так что?

Миланес

Его мы знаем. Он живет здесь.

Леандро

Да.

Арсенио

Несчастный плут. Чем он тебе поможет?

Проповедями? Ты влюбился насмерть,