Пьесы - [10]
Ашшурбалат(громко). Подойдите, не стесняйтесь.
1-й проситель. Мы не смеем, о великий!
2-й проситель. Мы боимся, о могучий!
Ашшурбалат(про себя). Экие дурни.
Нинурта-Тукульти-Ашшур(спрашивает, отнимая ладони от ушей). Почему они не подходят?
Ашшурбалат(снисходительно). Деревенщина, ваше царское величество.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Ну, не скажите, везир. Вон тот, крайний справа, очень даже интеллигентно выглядит. Есть в нём какое-то скрытое благородство, эдакая учёная осанка, уверенное осознание себя. Я бы добавил, некоторая толика свободолюбия.
Ашшурбалат(сверяется со списком очерёдности). Какой говорите, крайний справа? Самый крайний, или тот, который ближе к центру?
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Крайний?
Ашшурбалат. Крайний. Тот, который рядом с дворцовым гвардейцем.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. А, этот. Нет, этот тюфяк тюфяком. Я говорю об этом, за тем, который тюфяк.
Ашшурбалат. Второй от дворцового гвардейца.
Нинурта-Тукульти-Ашшур(радостно). Да, он!
Ашшурбалат(ведя стилом по списку). Ещё бы. Он ― сборщик податей.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Полезная профессия. Достойная звания учёного человека.
Ашшурбалат. Не все так думают, ваше царское величество. Существует определённая прослойка ваших подданных, считающих профессию мытаря недостойной образованного человека.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Кого?
Ашшурбалат(терпеливо повторяет по слогам). Об-ра-зо-ван-ного че-ло-ве-ка.
Нинурта-Тукульти-Ашшур(пренебрежительно). А, эти…
Ашшурбалат(лицемерно вздыхая). Интеллигенция, ваше царское величество. Склочная публика. Вечные сомнения, сплошные метания, поиски предназначения, нравственные ориентиры, моральные категории, этические императивы.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Синонимы.
Ашшурбалат. Что?
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Нравственные, моральные, этические. Синонимы.
Ашшурбалат(назидательно). Вот. Зримые плоды народного образования. Торжество политики государственного просвещения. Царь Ассирии, без труда разбирающийся в семантике родного языка. А эти бы сказали ― образованщина. Ничего святого, только отрицание существующего порядка, необоснованное критиканство, бессмысленные рефлексии по поводу и без. Нытики и пораженцы. К тому же, не любят власть.
Нинурта-Тукульти-Ашшур(делает усекающий жест ладонью). Так может…
Ашшурбалат. Хотелось бы, ваше царское величество, ох, как хотелось бы. Прижать бы к ногтю и раздавить без жалости. Но нельзя. Они ведь, мерзавцы такой вой подымут, такую вонь разведут. Ущемление прав, подавление свободы, попрание законов.
Нинурта-Тукульти-Ашшур(важно). Закон ― это я.
Ашшурбалат. Если бы не репутация на международной арене. Издержки слишком велики.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Жаль.
Ашшурбалат. Увы, ваше царское величество.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Мы отвлеклись.
Ашшурбалат. Совсем немного. Чуть-чуть. Дали им время привыкнуть, освоиться, прочувствовать остроту и величие момента. Эй, вы, подойдите!
Просители, кланяясь, приближаются к трону и валятся на колени.
1-й проситель. О, великий!
2-й проситель. О, могучий!
1-й проситель. Царь всесильный…
2-й проситель. Царь победоносный…
1-й проситель. Царь справедливый…
2-й проситель. К тебе обращаемся мы…
1-й проситель. Припадаем к твоим стопам…
2-й проситель. Уповаем на твою милость…
1-й проситель. Молим о помощи…
Ашшурбалат. Молчать.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. Спасибо, везир.
Ашшурбалат. Не стоит благодарности, ваше царское величество. Ты, (указывает на 2-го просителя) будешь говорить, а ты (обращается к 1-му просителю) будешь молчать. Излагай.
2-й проситель. В стране Гиамму жили мы, о великий…
1-й проситель. Царь могучий…
Ашшурбалат. Цыть!
2-й проситель. У реки Балих были поля наши…
1-й проситель. И дома наши…
Ашшурбалат. Цыть!
2-й проситель. И семьи наши…
1-й проситель. Всё потеряли мы…
Ашшурбалат(грозно). Цыть!
2-й проситель. Всего лишились мы в одночасье, государь. Вода поднялась и затопила наши поля, наши дома и наши пастбища. Домашний скот утонул и запасы разметало теченьем. Мы сами едва успели спастись, но всё, что у нас было ― погибло. Что оставалось нам делать? Пошли мы к царю страны Гиамму, нашему господину, упали пред ним на колени и умоляли помочь нам, но царь страны Гиамму отвернул от нас лик свой, и прогнал нас, и смеялся нам вслед, говоря: "Гоните, гоните их прочь, секите их батогами, бейте их палками, колите их копьями, они оскорбляют взор мой своим видом и мешают мне отдыхать своими воплями. Нет ничего мне для них, и ничем не хочу я им помогать, ибо они бездельники и попрошайки". Прогнали нас царские слуги из города, оставили на обочине и зло насмехаясь сказали: "Вот вам пыль дорожная вместо каши, камни с обочины вместо хлеба, ослиная моча вместо пива ― ешьте и пейте, и славьте вашего господина ― царя страны Гиамму". Что оставалось нам делать?
Нинурта-Тукульти-Ашшур(заинтересованно). Что?
Ашшурбалат. Вопрос риторический, ваше царское величество.
Нинурта-Тукульти-Ашшур. И всё же, я хочу услышать.
Ашшурбалат. Продолжай.
2-й проситель(сбитый с толку). Э-э-э…
Ашшурбалат(выдёргивает у 2-го просителя свиток из-за пазухи). Учить надо лучше. (Читает). "Сидели мы и горько рыдали, не зная как поступить. Что оставалось нам делать? Умереть с голоду, или продать сыновей в рабство, жён и дочерей в бордель, на потеху распутным мужланам? Так сидели мы, оплакивая судьбу нашу злосчастную и не заметили путника, что остановился рядом с нами. "Хватит отчаиваться, — сказал он нам, — вытрите слезы ваши и осушите глаза ваши. Отправляйтесь в государство Ашшур, и получите то, что утратили здесь"".
Постапокалиптический, анти фашистский и анти милитаристский фантастический рассказ. В мире, после того Как-Всё-Это-Произошло-И-Закончилось, живут люди различных рас и цвета кожи. Они многое "забыли", а тех, кто знал и мог рассказать о том, что и как было До-Того-Как-Всё-Это-Произошло, забрали Добрые Стражники. Поэтому все живущие, не задумываясь, исповедуют одну, объединяющую их веру. Ту, которую им завещали Славные Предки.
...возможно, это даже не один клочок бумаги, возможно - это листки из записной книжки, обратная сторона разорванного конверта, обрезки картона, да что угодно, на чём можно написать - не суть важно. Что это за человек? Определённо - участник событий. Почему нет описания его характера? - что он делал, о чём думал, как переживал произошедшее? А зачем? Есть текст, написанный им самим. К примеру, вы приезжаете в гостиницу и обнаруживаете в тумбочке часть страницы - чьи-то записи - о жизни, о себе, о том, что он видел, или о чём вдруг решил вспомнить.
Повествование фантастическое и фантасмагорическое из римской жизни, с предисловием, послесловием, примечаниями и приложениями, сохранённое и дополненное заботой и трудами ревностными современников и отдалённых потомков.
Работа представляет комплексный анализ антропологических и этических учений с древнейших времен до современности в их взаимозависимости и взаимовлиянии. Адресуется студентам и аспирантам гуманитарных вузов, а также широкому кругу читателей.
Штрихи к портретам известных отечественных и зарубежных деятелей науки: академиков – Г. Марчука, Л. Окуня, Ж. Алферова, А.Сахарова, С.Вавилова, Ф.Мартенса, О.Шмидта, А. Лейпунского, Л.Канторовича, В.Кирюхина, А.Мигдала, С.Кишкина, А. Берга, философов – Н.Федорова, А. Богданова (Малиновского), Ф.Энгельса, А. Пятигорского, М.Хайдеггера, М. Мамардашвили, В.Катагощина, выдающихся ученых и конструкторов – П.Чебышёва, К. Циолковского, С.Мальцова, М. Бронштейна, Н.Бора, Д.Иваненко, А.Хинчина, Г.Вульфа, А.Чижевского, С. Лавочкина, Г.Гамова, Б.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
В книге собраны воспоминания участников Отечественной войны 1812 года и заграничного похода российской армии, окончившегося торжественным вступлением в Париж в 1814 году. Эти свидетельства, принадлежащие самым разным людям — офицерам и солдатам, священнослужителям и дворянам, купцам и городским обывателям, иностранцам на русской службе, прислуге и крепостным крестьянам, — либо никогда прежде не публиковались, либо, помещенные в периодической печати, оказались вне поля зрения историков. Лишь теперь, спустя двести лет после Отечественной войны 1812 года, они занимают свое место в истории победы русского народа над наполеоновским нашествием.
Автор книги рассказывает о появлении первых календарей и о том, как они изменялись, пока не превратились в тот, по которому мы сейчас живем. Вы узнаете много интересного и познавательного о метрических системах, денежных единицах и увлекательных парадоксах физики, химии и математики. Занимательные исторические примеры, иллюстрируя сухие факты, превращаются в яркие рассказы, благодаря живому и образному языку автора.
Одна из первых монографий Александра Койре «Этюды о Галилее» представляет собой три, по словам самого автора, независимых друг от друга работы, которые тем не менее складываются в единое целое. В их центре – проблема рождения классической науки, становление идей Нового времени, сменивших антично-средневековые представления об устройстве мира и закономерностях физических явлений. Койре, видевший научную, философскую и религиозную мысли в тесной взаимосвязи друг с другом, обращается здесь к сюжетам и персонажам, которые будут находиться в поле внимания философа на протяжении значительной части его творческого пути.