Пест-серебрушка - [62]

– Стой, дурак! – Тут же спохватился мужчина и ухватил его за шиворот рубахи, кинув обратно на кровать. – Свои! Проверка!

Когда молодой парень отдышался и понял, где он, мужчина начал расспрашивать его:

– Ты как? Нога болит?

– Не, нормально все. – Шныра стал ощупывать ногу и ковырять пальцем розовую кожу раны.

– По рукам как дам! – рявкнул Пест, заметив, чем занят недавний больной.

– А это что за мелочь борзая? – возмутился Шныра, заметив Песта. Мужик тут же двинул в челюсть молодому парню и через зубы прошипел ему:

– Заткнись! Это маг! – Обернувшись к Песту, он уже обычным голосом добавил: – Не сердитесь. Он не знал, а без плаща вы не выглядите внушительно. Может, осмотрите второго?

– Осмотреть осмотрю, но сегодня лечить его уже не стану, – со вздохом произнес Пест. Он проследовал за мужчиной в соседнюю комнату и в абсолютно такой же обстановке обнаружил седого мужчину. Тот сидел с забинтованной правой рукой и левой ногой. Забинтованы они были обычной простыней не первой свежести.

Как только они вошли, ночной собеседник показал седому кулак и прислонил палец к губам. Этот жест не укрылся от внимания Песта, хоть он и пошатывался от усталости. Подойдя к больному, он коротко бросил:

– Показывай!

Седой начал разворачивать простыни. Рука оказалась переломана недалеко от запястья. Перелом был настолько сложным, что кости сместились, придав руке неестественный вид. С ногой оказалась та же беда. И рука и нога ниже перелома были бледного и местами синюшного оттенка.

– Я тут сейчас не помощник… после первого едва на ногах стою, – устало произнес Пест. – Кости сильно поломало. Их обратно собирать придется.

– Но это можно поправить? – спросил мужчина в татуировках-перчатках.

– Можно, но тут еще настой мака красного нужен и муки костной с пару горстей на две руки. – Пест шмыгнул, утирая кровавую струйку, побежавшую из носа. – Завтра приду. Там и сделаем.

– Спасибо вам большое, господин маг! – начал распинаться мужик. Немного заискивая, он спросил: – Не огласит ли маг цену за свои уже оказанные услуги?

Пест пару раз хлопнул глазами, глядя на ночного собеседника и пытаясь сообразить, о чем его спросили. Потом до него дошел смысл, и он пожал плечами.

– Не знамо я, сколько за такое дело целители берут.

– Ну… а как же…

– Серебрушка.

– Серебрушка? – недоверчиво переспросил ночной собеседник.

– Серебрушка!

Мужчина несколько секунд стоял, тупо уставившись на Песта, а потом залез в карман и достал серебряную монету. Протянув ее Песту, он произнес:

– В-в-вот…

Пест взял в руки монету и сразу засунул ее за пазуху, боясь потерять или выронить. После этого он повернулся в угол у входа, в котором была тень чуть больше его роста, и шагнул в тень, мгновенно растворившись в ней.

– Серебрушка… – задумчиво произнес ночной собеседник Песта, глядя в темный угол, в котором исчез Пест…

Пест, клюя носом и еле волоча ноги после ночной шабашки, шел к Ратмиру. Он постоянно зевал и тер глаза.

– Где ночью шлялся? – с порога спросил Ратмир.

– Врачевать позвали, дядька Ратмир! Там рана гнойная была на ноге, да такая запущенная, что всю ногу ниже раны разнесло.

– Вылечил? – заинтересованно спросил Ратмир.

– Вылечил, но провозился до утра. То тьмой дул, то жизни поддавал. Ни туда, ни сюда. Пока, как у Фауста Равновесного в ученье написано, не сделал – не пошло леченье.

– Что конкретно сделал?

– Я по руслу кровяному от сосуда бедренного жизнь пускать начал, а потом по ноге, снаружи смертью едва дуть начал. Тогда все на лад пошло. К утру разбудили болезного, так он сразу скакать принялся.

– Хорошо… до конца сессии еще два месяца. Как у вас там говорят? Посевная? – спросил Ратмир. – Меня вы… дела у меня в общем. Так что за неделю закроешь сессию.

– Как же так, учитель Ратмир!

– Вот так! Сдашь войны второй круг и свободен до сентября… Урожай у вас называют это время года? Чтобы второй круг войны сдать, ты должен меня коснуться в спарринге. Вопросы?

– Так то ж за четвертый экзамен! – возмутился Пест. – На четвертом круге ученик учителя ранить должен!

– А для тебя на втором. Не справишься – выгоню из учеников! Вопросы?

– Ограничения в спарринге будут? – спросил Пест. Сам он стоял темнее тучи.

– Нет. Пользуешься всем, чем можешь. Я бью в полную силу. Еще вопросы есть? Нет? Отлично.

Пест больше не проронил ни слова, но обреченно кивнул.

Той же ночью Пест шел по улице в том же плаще и с чертом, который вертелся у ног, вращая глазами и заглядывая в каждый угол. Все так же загорались фонари рядом с Пестом, все так же возникали воздушные вихри. У того же фонаря в Портовом районе его встретил тот же мужчина с татуировками-перчатками. Он не проронил ни слова, выйдя из темноты, но изобразил приглашающий жест. Пест молча пошел за ним в темноту. Попетляв по проулкам, они подошли к тому же зданию. Стук в дверь в этот раз оказался другим.

Войдя в комнату, Пест хмуро буркнул, увидев того же мужчину с переломанными руками:

– Настой мака красного принесли?

– Да, все здесь! – Ночной собеседник, стоящий за его спиной, засуетился и выставил на стол приличную бутыль с мутной жидкостью.

– Потравить его решил? – усмехнувшись, спросил Пест. – Неси кружку малую, а то он забудет, как дышать, от такого бутыля.