Песня слов - [72]

ПУТЕШЕСТВИЕ В ХАОС

1. «СЕДОЙ ТАБУН ИЗ ВИХРЕВЫХ СТЕПЕЙ…» – ПХ. С. 7; ПН. С. 14, с единственным знаком препинания – точкой после первой строфы; ПН2. С. 18.

2. «ЕЩЕ ЗАРИ ОРАНЖЕВОЕ РЖАНЬЕ…» – ПХ. С. 8.

Иоконоанн или Иоконаан – древнееврейское имя, трансформированное христианской традицией в «Иоанн»; ср. ниже в этом стихотворении мотив головы, как бы отделенной от тела, подобно отрубленной голове Иоанна Крестителя.

3. «ПОД ПЕГИМ ГОРОДОМ ЗАРЯ ИГРАЛА В ТРУБЫ…» – ПХ. С. 9

….откос Кузнечный – Кузнечный переулок, пересекающийся с Пушкинской улицей (здесь и ниже речь идет о топографических реалиях Петербурга), где, как можно установить путем сравнения соответствующих мест из стихотворений Вагинова («Кафе в переулке», «Петербургский звездочет») и его прозы (ЗВ, КП), находилось ночное кафе, с которым были связаны наркотические переживания вагиновской юности.

…желтого Иосифа жена – то есть Богоматерь; желтый цвет несет в себе определенную духовную символику, ср. желтое облачение Иосифа Обручника на ряде изображений. Следующие строки, возможно, являются преломлением недавно пережитых поэтом впечатлений Гражданской войны (ср. «Бегут туманы в розовые дыры…», «Надел Иисус колпак дурацкий…»).

4. «БЕГУТ ТУМАНЫ В РОЗОВЫЕ ДЫРЫ…» – ПХ. С. 10.

Мария в ресторане / О сумасшедшем сыне думает своем – ср. ниже тему безумного Иисуса.

Арап – один из сквозных образов в ранних произведениях Вагинова <…> семантика его обусловлена темой карточной игры <…> актуализировано арготическое значение слова „арап“ (шулер, мошенник) <…> Пограничные, хтонические черты арапа позволяют судить о нем как об одной из центральных фигур макрокосма, главными атрибутами которого являются ночь, игра, безумие» (ПН2. С. 141).

5. «НАДЕЛ ИСУС КОЛПАК ДУРАЦКИЙ…» – ПХ. С. 12.

Овцы – возможно, аллюзия к евангельской аллегории стада: оно разбрелось, ибо Пастырь безумен.

6. «ВИХРЬ, БЕЙ ПО ЛИРЕ…» – ПХ. С. 13.

7. «НАБУХНУТ БУБНЫ ЗВЕЗД НАД НАМИ…» – ПХ. С. 14.

Выйдет ночь – та же неявная персонификация ночи – «вышла ночь» – в стих. Н. Заболоцкого «Красная Бавария», 1927.

Финикия – в древности цветущая страна на восточном побережье Средиземного моря, была завоевана Александром Македонским.

8. «УЖ СИЗЫЙ ДЫМ ВЛЕТАЕТ В ОКНА…» – ПХ. С. 15.

Аврора (рим. миф.) – богиня утренней зари.

9. «ТАЕТ МАЯТНИК, УМОЛКАЕТ…» – ПХ. С. 16. Возможно, правильнее – «умолкают». В СС

– И хрустальный звон колокольный. Человеческий сын – то есть Иисус Христос.

Все стихотворения до этого включительно можно считать собственно циклом «Путешествие в хаос», хотя в самой книге это специально не отмечено; он объединен сквозными образами, общей темой, наблюдается даже как бы внутренний сюжет, чего нельзя сказать о цикле, обозначенном: «Острова. 1919» и составляющем вторую часть сборника. В него входят все последующие стихотворения, включая, очевидно, «Кафе в переулке».

10. «О, УДАЛИМСЯ НА ОСТРОВА ВЫРОЖДЕНИЙ…» – ПХ. С. 18–19.

С тихими бубенцами Его колпак – ср.: «Бубенцы, бубенцы на дураке!» (Е. Гуро, «Лунная»); «Все вы, люди, лишь бубенцы на голове у бога» (В. Маяковский, «Владимир Маяковский»). «По мнению А. М. Панченко, <…> образ Христа в шутовском колпаке восходит к римским сатурналиям и связан с бичеванием» – Никольская Т. ЧТЧ. С. 80.

11. «КАК НЕЖЕН ЗАПАХ ТВОИХ ЛАДОНЕЙ…» – ПХ. С. 20; ПН. С. 10. В ПН из пунктуации – только точки в конце трех строф, кроме первой.

Ладоней корабль бортами звенит – в ПН перед этим зачеркнуто: [Ладоньки нежные].

Святой Марк, покровитель Венеции, изображался на венецианских монетах; ср. тему нумизматики в прозе Вагинова и биографических материалах.

12. «СЕГОДНЯ – ДЫРЫ, НЕ ЗРАЧКИ У ГЛАЗ…» – ПХ. С. 21.

Адмиралтейская игла – аллюзия к известным строкам из «Медного всадника» А. С. Пушкина.

13. НА НАБЕРЕЖНОЙ – ПХ. С. 22.

14. «В СТАРИННЫХ ЗАПАХАХ, ГДЕ ЗОЛОТО И БАРХАТ…» – ПХ. С. 23.

15. «ЛУНА, КАК ГЛАЗ, НАЛИЛАСЬ КРОВЬЮ…» – ПХ. С. 24–25.

16. «ЕСТЬ СТРАННЫЕ КОВРЫ, ГДЕ ЛИНИИ НЕЯСНЫ…» – ПХ. С. 26–27.

Видимо, именно это стихотворение, а также «В старинных запахах…», послужили основой словам о «романсовости» Вагинова (В. Лурье), сопоставлению его с Вертинским (Л. Борисов и др.).

17. КАФЭ В ПЕРЕУЛКЕ – ПХ. С. 28–29.

Единственное стихотворение Вагинова, где психоделический опыт изображен описательно, снаружи, а не изнутри.

На улице стоит поэт чугунный – памятник Пушкину в сквере на Пушкинской улице; см. примеч. к стихотворению «Под пегим городом заря играла в трубы…».

18. «МЫ ЗДЕСЬ ВДАЛИ ОТ СУГРОБОВ…» – СС. С. 37, с уцелевшего корректурного оттиска ПХ. Стихотворение исключено, очевидно, по цензурным соображениям.

Следующие четыре стихотворения даны в СС по автографам, относящимся к сборнику ПХ.

19. «НА ПАЛУБАХ ЛЕТУЧЕГО ГОЛЛАНДЦА…» – СС. С. 38.

Устрашающе декадентская, разложенная интерпретация популярной романтической темы «Летучего голландца», корабля-призрака; ср. в известном цикле Н. С. Гумилева «Капитаны». В СС: «Среди негров». Стихотворение, видимо, не вошло в сборник как слабое, чересчур юношеское.

20. «УМОЛКНЕТ ЛИ ПРОКЛЯТАЯ ШАРМАНКА?..» – СС. С. 39. Посвящалось В. В. Смиренскому (см. СС. С. 209).

Стигматы – следы гвоздей на ступнях и ладонях Спасителя.