Песня орла - [102]

Роскошный пир, казалось, собрал для своего стола кушанья со всех концов Британии, начиная от зажаренного на вертеле целого кабана до фазанов, сверкавших прокопченной золотистой корочкой и нафаршированных яблоками. А дымящиеся пироги! А паштеты! А меды! Миара, полагавшая кухню замка своей собственной вотчиной, и круглощекая Юнид едва не сбились с ног, готовя такую прорву пищи, но все же не посрамили свою славу замечательных кухарок и крепко подружились, несмотря на разницу языков.

Линет была счастлива – люди, испытывавшие друг к другу вражду на протяжении многих лет, сегодня, пусть даже на один день, стали друзьями! И ее долг теперь – постоянно и бдительно следить, чтобы этот союз, как и их союз с Райсом, становился день ото дня все надежней и крепче.

– Могу я поинтересоваться, что вызвало столь сладостную улыбку на твоих губках? – по-норманнски галантно поинтересовался Райс, наклоняясь к невесте и тихонько кусая ее нежное розовое ушко.

Линет покраснела под обжигающими золотыми искрами черных глаз.

– Я думала о том благословенном мире, который наш брак сможет принести нашим народам. Ведь то, что происходит сейчас в зале, – лучшее тому доказательство. Посмотри, у нас куда больше сходства, чем различий.

Райс улыбнулся своей тоненькой хрупкой невесте, чья страстность и преданность не уступали отваге и мужеству. В словах Линет была та мудрая, по-настоящему философская мысль, которую еще месяц назад он и граф, два умудренных жизнью взрослых мужчины, начисто отвергали, а теперь, благодаря маленькой отважной норманнке, становилась очевидной и необходимой.

И вот, пока обе пары наслаждались внезапно обрушившимся на них счастьем, в течение нескольких дней перевернувшим всю их жизнь, граф Годфри поспешил приступить к самой трудной для него части свадебного пира, и сделать это надо было именно сейчас. Последнее кушанье было подано, и музыканты уже держали наготове смычки.

Граф поднялся во весь свой немалый рост, держа в руке богатый серебряный бокал. Он давно уже заметил, с каким обожанием смотрят на Райса все трое его детей, и не мог обойти этого факта, тем более теперь, когда Уэльский Орел становился членом его семьи.

Граф громогласно потребовал внимания и первым делом поздравил дочь и ее избранника, а затем и сестру своего зятя с женихом. В ответ раздались восторженные крики, поздравлявшие молодых и выражавшие одобрение столь мудрому решению графа все принять и простить.

Десяток лет, проведенных в Нормандии, научили Райса всем тонкостям придворных церемоний, и он тут же поднялся с ответным тостом.

– Я поднимаю свой кубок за графа, одарившего нас своей щедростью и благородством, а также за всех тех, благодаря кому стали возможны вчерашняя победа и сегодняшний мир!

Выпив кубок до дна, Райс ласково поглядел в сторону Таффа, Пайвела и всех тех храбрецов, которые доблестно помогали ему, и кивнул им, а затем с любовью и нежностью улыбнулся сестре. Жаль только, что сэр Вальтер Тайрел не смог остаться на свадьбу, ибо вчера же, сразу по возвращении в Рэдвелл, в замке появился другой королевский гонец с вестью о новой битве на шотландских границах и приказом короля сэру Тайрелу немедленно выехать туда.

Не присаживаясь, Райс снова наполнил кубок и повернулся теперь уже к своей кареглазой невесте.

– И наконец, позвольте мне воздать должное моей сладкоголосой коноплянке, чье мужество и песни пленили меня и чей высокий дух и прекрасное тело приручили не только Уэльского Орла, но и связали навеки два отныне дружественных народа!

С этими словами Райс сел рядом с Линет, красневшей все сильнее от его слов и от ласковых прикосновений. Герой ее грез был рядом с ней, и свет толстых свечей за его головой создавал над золотыми кудрями некое подобие нимба, который, впрочем, не уступал огню безумной страсти, пляшущей в его черных глазах.

Райс почтительно поклонился ей одной.

– Орел скоро унесет свою певчую птичку далеко в свое укромное жилище на высоких холмах! – И Райс поглядел на девушку так вожделенно, что у нее на секунду застыла кровь, чтобы потом с новой жаркой силой заструиться по молодому телу. Не сознавая, где она и кто вокруг, она потянулась к жениху раскрытыми жадными губами…

– Мр-р-р-р… – Нежное предупреждение Грании сделало свое дело – Линет очнулась. Да и что в самом деле расстраиваться, когда у нее с Райсом впереди вся жизнь и столько еще неведомых наслаждений!..

– Мы с Оувейном также хотим поблагодарить тебя, Райс, за ту возможность, что ты подарил Дэвиду. – В глазах Грании блеснуло лукавство. – Этот здоровый дурень, что может одной рукой прошибить стенку, не рискнул пойти на это…

– А я и не собирался! – Бородач свел свои черные брови, под которыми, однако, озорно блестели синие глаза. – Я не настолько дурно воспитан, чтобы вмешиваться в чужие дела и отнимать победу у другого. – Он повернулся к своим новым родственникам. – Но я и вправду очень благодарен тебе, дружище, за то, что ты отправляешь Дэвида вместе с Аланом в Нормандию на воспитание.

– Дэвид будет брату хорошим другом и настоящей опорой, – тоже порадовалась за мальчиков Линет. – Ведь Алан, несмотря на свои годы, еще никогда не уезжал так далеко от родного замка. – И девушка ласково оглядела с ног до головы засмущавшегося брата. После окончания учения у лорда Озрика граф мог наконец послать сына на воспитание к подобающему сеньору, то есть, в данном случае, к самому королю.