Песня любви для Ворона - [41]

Но несмотря на здравые рассуждения, Рейвен не мог отказаться от непреодолимого желания снова ощутить хрупкость и нежность женского тела. Одной рукой он ласкал грудь, а другой, гладя аппетитные, упруго-мягкие ягодицы, прижимал Дженну к себе.

Его возбужденную плоть не скрывала даже плотная джинсовая ткань. Дыхание мужчины становилось глубоким и частым. Прикрыв глаза, Дженна перебирала его густые черные волосы. Рейвен снова полон желания, словно и не было тех утренних часов, когда они дарили друг другу божественное упоение.

Рейвен улыбался — под его пальцами твердела нежная ягодка соска.

— Я словно юнец, который не в состоянии обуздать страсть. Раньше у меня подобных проблем не возникало. Я умел сдерживать желания.

— То же самое происходило и со мной, пока не появился ты, — ответила Дженна, всем телом прижимаясь к Рейвену. Знакомое приятное тепло тотчас стало разливаться по венам.

— Но если мы оба не отвечаем за свое поведение, кто же проявит благоразумие?

— О чем ты? Я не совсем понимаю тебя.

— Я говорю о том, что еще чуть-чуть, и мы займемся любовью прямо на общественном пляже.

— Проклятье! — вздохнула Дженна. — Ты прав.

— Вот именно проклятье. — Рейвен неохотно убрал руку, с сожалением взглянув на вишенку соска, призывно алеющую на молочно-белой груди. — Почему ее нужно все время скрывать от моих поцелуев?

Девушка рассмеялась.

— Что-то я не припомню. Разве можно что-нибудь спрятать от твоих пронзительных глаз?

— Да ты запамятовала. В тот день, когда я выловил тебя из моря, ты лежала на кровати, а из-под покрывала выглядывал розовый, чертовски соблазнительный сосок. А я вместо того, чтобы приникнуть к нему губами и вкусить его нежность, соблюдал правила приличия, поправляя сползающее одеяло. И с тех пор мысль о твоей прелестной груди постоянно будоражит мое воображение.

Дженна прекрасно знала, о чем говорит Рейвен. Тогда он с равнодушным видом натянул одеяло до ее подбородка. А она сильно расстроилась, вообразив, что сексуально совсем не интересует его. Единственное желание, которое у него возникло, по мнению Дженны, — подальше упрятать ее обнаженное тело.

— Значит, ты уже тогда хотел меня? — ошеломленно прошептала она, отказываясь верить его словам.

— С того мгновения, как увидел тебя, сражающуюся со штормом, — уверенно ответил Рейвен.

— Но почему, почему ты скрывал? Почему не желал, чтобы я догадалась? Ведь я была готова стать твоей, едва услышала твой удивительный голос и ощутила надежную силу рук. — Дженна прижалась к его груди. — Правда, сейчас это уже неважно. Я принадлежу тебе и мечтаю остаться с тобой навсегда. Рейвен, ты слышишь, я люблю…

Сладостный поцелуй прервал очередное признание, готовое сорваться с ее губ. А затем Рейвен, взяв Дженну за руку, молча пошел по пустынному пляжу, увлекая ее за собой.

На мгновение девушка закрыла глаза, пытаясь справиться с болью, которая разрывала сердце. В очередной раз Рейвен отказался слушать о том, насколько сильна и глубока ее любовь.

Ветер, дувший в лицо, растрепал волосы Дженны, и блестящие волнистые пряди свободно заструились по плечам.

Сомнения, затихавшие при виде страстного огня в глазах Рейвена, сейчас терзали ее с удвоенной силой. У Рейвена честная, добрая, сострадательная душа. Естественно, он не желает причинить ей боль. Она просто сексуальный объект и является лишь усладой для его тела. А вообще-то представляет собой неинтересную книгу, которую закрывают, зевая на первой же странице. Только страсть влечет Рейвена к ней, а любовь, увы, она так и не пробудила в его сердце.

Рейвен пытался сосредоточиться на пустынном полотне пляжа, на волнах, но взгляд неизменно возвращался к Дженне, будто его притягивала неведомая сила.

Рейвен заметил ее грустное лицо, на котором она, поворачиваясь к нему, с трудом изобразила улыбку. Наверное, боялась расстроить его. Сила характера, стойкость — вот что привлекло Рейвена к Дженне еще до того, как он оценил ее чувственную красоту, распознал живой острый ум. И сейчас она держалась мужественно, хотя затаенная боль отражалась в необыкновенных зеленых глазах.

Ах, как хотелось Рейвену заключить ее в объятия и расцеловать! Но он понимал, что тем самым сделает хуже обоим. Ведь сегодня ему предстоит освободить «пленницу», которую, судя по настроению Дженны, начало тяготить его общество.

Настал день, когда он должен вернуть чудесный дар Богов.

— Ты идешь так, словно стремишься к какой-то определенной цели, — промолвила Дженна, глядя на строгий профиль Рейвена, решительно шагавшего впереди.

Он очнулся от мрачных раздумий, добрая улыбка согрела лицо.

— Видишь, — показал вдаль Рейвен, — чуть дальше пляж поворачивает налево, к северу, образуя бухту, закрытую горами. Так вот, если утихнет ветер и не будет дождя, там появится радуга, причем двойная, которая перекинется в море.

Некоторое время они молчали. Дженна пыталась представить величественное зрелище, которое ей ни разу не довелось наблюдать.

— Смотри! — внезапно воскликнул Рейвен.

Дженна остановилась, потрясенная.

В небе выгнулись дугой разноцветные всполохи, переливаясь нежными оттенками. Иррациональная часть разума, сохранившая первобытную веру в неразделимую связь природы и человека, находила в сиянии отражение собственной души, терзаемой сомнениями.