Песня для зебры - [10]
Вообще-то в тот день я вовсе не собирался питаться вчерашними макаронами. Это была пятая годовщина нашей с Пенелопой свадьбы, а потому я пришел домой пораньше, чтобы приготовить ее любимое блюдо — кок-о-вен, для чего раздобыл бутылку лучшего бургундского и зрелый бри, который мне должным образом порезали на кусочки в соседнем гастрономе. Мне давно следовало бы привыкнуть к особенностям журналистской жизни, однако когда жена позвонила, поймав меня на горячем — я как раз облил куски курятины коньяком и поджег, — чтобы сообщить, что у кого-то из звезд футбола случился кризис в личной жизни и потому домой она придет не раньше полуночи, я отреагировал так, что потом сам себе удивлялся.
Нет, я не закричал на нее — я не скандалист. Я хладнокровный ассимилировавшийся британец светло-шоколадного оттенка. Сдерживаться я умею, и зачастую получше коренного населения. Трубку я положил аккуратно. Потом без долгих размышлений отправил курятину, бри и почищенную картошку в мусородробилку и нажал кнопку “Пуск”. Уж не знаю, как долго я на нее давил, но, строго говоря, значительно дольше, чем нужно, учитывая нежный возраст цыпленка и его мягкие косточки. Придя в себя, я обнаружил, что энергично шагаю на запад по улице Принца Уэльского с “Кромвелем” в кармане куртки.
За овальным столом посреди “Белла Виста” сидели шестеро: трое кряжистых мужчин в блейзерах и их дородные жены, явно привыкшие к хорошей жизни. Приехали они, как я вскоре невольно узнал, из Рикмэнсуорта, который сами называли “Рикки”, посмотреть дневное представление “Микадо” в парке Баттерси, на открытом воздухе. Назойливый голос одной из жен отзывался о постановке весьма неодобрительно. Никогда не любила этих японцев — не так ли, дорогой? — и оттого, что им позволили спеть парочку арий, они, на ее взгляд, ничуть не сделались лучше. Ее монолог не дробился на темы, он бодро двигался по накатанной дорожке. Изредка, делая вид, что задумалась, она важно откашливалась, прежде чем продолжить, хотя вряд ли стоило утруждаться: никто и не брал на себя смелость прервать ее. После “Микадо” она, без передышки и не меняя тона, перешла к своей недавней операции. Гинеколог ей все вконец испакостил, ну да ладно, он же друг семьи, так что она решила не подавать на него в суд. И тут же, без перехода, принялась костерить зятя, этого, видите ли, художника от слова “худо”, а по ней так просто-напросто тунеядца каких поискать. У нее имелась целая коллекция суждений, как на подбор категоричных и чем-то мне подозрительно знакомых, и озвучивались они во всю мощь ее легких, как вдруг тщедушный джентльмен в начищенных ботинках захлопнул свою “Дейли телеграф” и, сложив пополам вдоль, со всей силы треснул ею по столу.
— Нет, это мой долг, — вызывающе заявил он. — Хотя бы из уважения к себе. И я его выполню! — Этакая декларация твердых принципов, адресованная исключительно самому себе.
И он двинулся прямиком в сторону самого грузного из трех дюжих мужчин. Поскольку “Белла Виста” заведение итальянское, пол здесь каменный, под мрамор, и занавесей никаких нет. Потолок низкий, оштукатуренный. Если эта честная компания и не расслышала его заявления, они должны были по крайней мере обратить внимание на стук его сияющих ботинок, эхом отдававшийся с каждым шагом, однако властная супруга как раз излагала присутствующим свои отнюдь не благосклонные взгляды на современную скульптуру. Джентльмену-коротышке пришлось несколько раз громко повторить “Сэр!”, чтобы его наконец заметили.
— Сэр! — воскликнул он, обращаясь, как предписано этикетом, только к сидящему во главе стола. — Сэр, я пришел сюда поужинать и почитать газету. — Он помахал останками упомянутого предмета, словно предъявляя улику в суде. — А вместо этого, сэр, я оказался в эпицентре словесного потопа, столь громогласного, столь банального, до того пронзительного, что я… да-да… — (“Да-да” было в подтверждение того, что ему наконец удалось привлечь внимание аудитории.) — И это, сэр, без конца один и тот же голос, перекрывающий все остальные. Как человек воспитанный, не стану указывать пальцем, сэр, однако убедительно прошу вас обуздать его источник.
Завершив свою речь, маленький джентльмен и не подумал покинуть поле боя. Он не сдал позиции, остался стоять как вкопанный — ни дать ни взять отчаянный борец за свободу перед расстрельной командой: грудь вперед, сверкающие ботинки сомкнуты, пострадавшая газета аккуратно сложена под мышкой. Трое здоровяков ошеломленно пялились на него, а оскорбленная дама — на своего супруга.
— Дорогой… — пробормотала она. — Сделай же что-нибудь…
Сделай — что? И как быть мне, если они возьмутся за дело? У амбалов из Рикки спортивное прошлое было на лбу написано. Гербы на их блейзерах излучали геральдическое сияние. Нетрудно догадаться, что некогда все трое играли в регби в команде полицейского спортклуба. И если сейчас они возьмутся делать из джентльмена отбивную, чем может помочь посторонний темнокожий свидетель, кроме как дать себя превратить в еще более качественную отбивную да вдобавок угодить под арест согласно закону о борьбе с терроризмом?
В настоящий сборник включены три романа английских авторов:Чарльз Перси СноуСМЕРТЬ ПОД ПАРУСОМперевод: И. ЯкущинойроманДик ФренсисФАВОРИТперевод: С. Болотина и Т. СикорскойроманДжон Ле КарреУБИЙСТВОПО-ДЖЕНТЛЬМЕНСКИперевод: О. СорокироманПеревод с английского.
Новый роман мэтра шпионской интриги Джона Ле Карре — это одновременно сиквел и приквел к самым знаменитым его книгам, «Шпион, пришедший с холода» и «Шпион, выйди вон!». Постаревший Питер Гиллем, верный помощник Джорджа Смайли, под давлением обстоятельств вынужден рассказать правду о своей роли в трагических событиях тех лет. Точнее, часть правды. Собственных тайн у него немало, как у всякого бывшего разведчика. Даже от Смайли. И кстати: где же сам Смайли, когда у любимого ученика земля горит под ногами? От кого он скрывается? И жив ли вообще?..
Джонатан Пайн, обожжённый жизнью солдат невидимого фронта, выходит в отставку в поисках покоя. Он становится ночным администратором в «Майстерт-Паласе» – самом шикарном отеле Цюриха. Здесь он встречается с неким Онслоу-Ропером, богатым кутилой и желанным постояльцем отеля. Позже Джонатан узнаёт, что это крупный международный торговец оружием и... убийца возлюбленной Джонатана – Софи. Желание отомстить снова приводит Пайна на службу в британскую разведку. Он соглашается войти в группу по ликвидации синдиката торговцев оружием.
Трудно найти две более несовместимые вещи, чем любовь и война, однако встреча британского издателя Барли Блэйра с русской женщиной Катей Орловой произошла именно на «переднем крае» холодной войны. Против собственной воли они оказались втянуты в игру спецслужб ведущих держав, развернувшуюся вокруг рукописи известного советского ученого, содержание которой способно взорвать хрупкое мировое равновесие. Джон Ле Карре, в прошлом кадровый сотрудник британской разведки, а сегодня один из самых популярных в мире писателей, с большим мастерством анализирует внутренний конфликт, разгорающийся в душе человека, вынужденного делать нелегкий выбор между патриотическим долгом и страстью.
Британская разведка переживает один из самых крупных скандалов за время своего существования – ряд ее высокопоставленных чиновников подозревается в сотрудничестве с КГБ. Расследование ведет майор Смайли. Неожиданно ему помогает детская считалка, которая оказывается ключом к вражескому шифру. Роман основан на реальном событии – разоблачении известных шпионов – двойников К.Филби и Г.Берджеса. Джон Ле Карре – классик интеллектуального детектива, признанный мастер в жанре «шпионского романа», чему немало способствовал его многолетний опыт службы в британской разведке.
Этот роман Джона Ле Карре, писателя и дипломата, на протяжении почти сорока лет считается лучшим политическим детективом. В центре повествования судьба агента британской разведки, ставшего игрушкой в руках политиков. Роман написан с поразительным мастерством и читается на одном дыхании.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.