Песня длиною в жизнь - [70]
Любопытство зрителей подогревалось еще и тем, что никто не знал, где сейчас актриса Арлетти, сыгравшая главную роль. Все интересовались, появится ли она на премьере. Никто точно не знал, где находится звезда — на свободе она или все еще сидит в Консьержери либо в Дранси. Ее нигде не видели.
Непосредственно перед фильмом демонстрировались еженедельные новости Les Actualités Françaises, включавшие в себя репортажи со всего мира. Конечно, прежде всего, речь шла о местных выборах во Франции, которые должны были состояться через шесть недель. Впервые в истории великой нации женщинам тоже разрешили подойти к избирательным урнам, что было воспринято благосклонно далеко не всеми французами. Из колоний пришли плохие новости: из Северного Вьетнама во Французском Индокитае сообщали о жестокой атаке японских войск на французские позиции.
После этого показали кадры захвата железнодорожного моста возле немецкого города Ремаген авангардом Девятой бронетанковой дивизии США, благодаря которой союзникам впервые удалось форсировать Рейн. Потом пошли сообщения из бывшего концлагеря Освенцим в Польше, освобожденного в конце января Красной армией. От этих кадров у Эдит застыла в жилах кровь. У нее всегда болело сердце за молодых солдат, которые отдавали свои жизни на войне. Но то, что она увидела, касалось не военных, а мирных жителей, женщин, детей, стариков. Она смотрела на экран и не могла представить, какие страдания, какие ужасные муки перенесли эти выжившие в лагере смерти люди при виде тысяч невообразимо истощенных бывших узников Эдит казалось, что у них нет надежды лаже после освобождения. Хотя советские и польские военные пытались помочь и позаботиться о несчастных, люди, избежавшие газовых камер, по-прежнему массово умирали. Ведь на каждую медсестру приходилось по две сотни пациентов, не хватало буквально всего. «Необходимы пожертвования, — решила Эдит. — Я должна собрать деньги». Но затем задалась вопросом, как именно передать эти деньги нуждающимся, и загрустила от осознания своей беспомощности. Вздохнув, она взглянула на Ива, который с окаменевшим лицом смотрел на экран.
Когда в кинотеатре зажегся свет и раздались озабоченные голоса, она проговорила как бы про себя:
— Если существует ад, описанный Данте, то это, вероятно, Освенцим.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, я не знаю этого Данте, — ответил Ив, вытирая глаза. — Я просто знаю, что твой Господь мне нравится все меньше и меньше. Он ничего не делает для нас, людей. Как ты можешь верить в существо, которое допускает такой ужас?
Эдит почувствовала неспособность защитить свою веру и лишь пожала плечами.
— Кого Господь любит, того он испытывает. Так говорится в Библии, Ив.
— Тогда остается лишь надеяться, что твой Бог меня не любит.
— О, Ив, — вздохнула она. Его безапелляционный тон оскорбил ее, несмотря на то что она очень хорошо понимала Ива. Его нападки на Бога проистекали из чувства вины. Он был звездой сцены, его прославляли, в то время как его старший брат еще голодал, находясь в германском плену. Но она не могла и не хотела признавать, что он связывал ужас немецких концлагерей с ее верой.
— Ты предпочла бы не видеть всего этого, не так ли?
Выражение лица, когда он смотрел на нее, больше не было таким жестким, более того, оно смягчалось с каждым словом.
Она кивнула. Затем покачала головой. На самом деле она не знала, что ему сказать. Вся ее жизнь была сценой, и многого в этом мире она не понимала. Реальность становилась заметна лишь в том случае, когда Эдит хотела ее видеть. По ее воспоминаниям, условия в лагерях для военнопленных, которые ей разрешили посетить в Германском рейхе, были намного лучше, чем те, которые оказались запечатлены в польской кинохронике. Конечно, вероятно, ей не всё показывали, не всё рассказывали. Ее охватило странное осознание того, что виденное за последние годы было вовсе не тем, чем казалось. Но она пыталась помочь. По мере сил. Возможно, недостаточно для комиссии, которая все еще не сняла с нее обвинения. Кстати, Арлетти, исполнившая главную роль в сегодняшнем фильме и обвиненная в сотрудничестве с немцами, так и не появилась.
Эдит с облегчением отметила, что свет снова погас, публика замолчала и начался собственно фильм. На экране появилось изображение старомодной театральной сцены, скрытой за занавесом. Зазвучала главная музыкальная тема. Затем возникли имена главных исполнителей, режиссера и, наконец, название фильма, написанное огромными буквами: LES ENFANTS DU PARADIS[72]…
Через три с лишним часа в кинотеатре снова зажегся свет. Ив сидел с довольным лицом, откинувшись на спинку кресла из красного бархата.
— Жизнь прекрасна, — пробормотал он. — Это самая важная фраза во всем фильме, она замечательна, особенно после тех ужасных кадров, которые мы видели до этого. Мне очень нравится.
— Жизнь прекрасна, — задумчиво повторила Эдит. — Жизнь розовая…
— Как ты пришла к мысли, что жизнь розовая? — спросил Ив. — Я думаю, что ты все же немного преувеличиваешь.
— Не так важно, прекрасна жизнь или она розовая, — возразила Эдит. — По факту это одно и то же.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Образы составляют нашу жизнь. Реальные, воображаемые, мимолетные, те, что навсегда запечатлеваются в памяти. И пока живы образы, жива история, живы люди, жив каждый отдельный человек. Роман «Годы» — словно фотоальбом, галерея воспоминаний, ворох образов, слов, вопросов, мыслей. Анни Эрно сумела воплотить не только память личности, но и коллективную память целой эпохи в своей беспрецедентной по форме и стилю прозе. И страницы, пропитанные нежным чувством ностальгии, смогут всколыхнуть эти образы в вашем сознании, увековечив воспоминания навсегда.