Песня без слов - [10]

Все сразу перевернулось вверх дном, когда однажды утром он зашел в ванную комнату, чтобы отнести Николь чистое полотенце. Открыв дверь, Джейк застал ее стоящей в халате возле умывальника. Ворвавшийся из прихожей поток холодного воздуха смешался с паром, поднимавшимся над струей горячей воды. Николь обернулась и, явно испугавшись, быстро бросила что-то на пол. Еще ни о чем не подозревая, Джейк нагнулся и хотел подобрать это «что-то», но Николь стремительно опередила его и зашвырнула незнакомый предмет в мусорный ящик.

— Ты напугал меня.

Лицо ее казалось бледным, как он тогда подумал — от духоты, царившей в ванной.

— В чем дело? Что ты сейчас выбросила?

— Ничего особенного. Обыкновенная пластмасса.

Николь стояла, загородив раковину. Джейк заглянул через ее плечо. В зеркале он заметил отражение лежащего на полочке рядом с умывальником прибора для определения беременности. По выражению лица Николь он сразу догадался о результатах.

Мурашки побежали у него по спине. Джейк напрягся, словно ему угрожала опасность. В одну минуту он почувствовал, что его заманили в ловушку и предали. Неужели это входило в ее планы? Неужели она специально соблазняла его до такой степени, что он забывал о всякой предосторожности?

— Кажется, я скоро стану папой?

— Нет, не станешь. — Николь резко повернулась к нему лицом. Ее подбородок был гордо поднят, глаза вызывающе блестели. — Возможно, я и беременна, но тебе не следует волноваться по данному поводу.

Взглянув на нее, Джейк понял, что сделал преждевременные выводы. Вряд ли Николь запланировала все заранее. Скорее, она забеременела по неосторожности, и теперь он не имел права оставлять ее наедине с их общей бедой.

— Тебе тоже не стоит волноваться, Николь. — Джейк уже оправился от потрясения и знал, как поступить дальше.

За что Джейк действительно всегда был благодарен родителям — так это за чувство ответственности. Какой бы поступок он ни совершил, это был его выбор. И сейчас он вовсе не собирался уходить в сторону.

— Давай поженимся, Николь. 51 стану работать на фирме, которой владеет моя семья, пойду по стопам предков…

— Нет. Ты не бросишь музыку, а я не собираюсь отказываться от танцев. Все уже решено: я сделаю аборт.

По решительному виду Николь Джейк догадался, что это были не пустые слова. Для нее балет был важнее собственного ребенка и, уж конечно, замужества. И если он готов был отказаться от своей мечты, она этого не сделает никогда.

— Ты не сможешь так поступить. — Джейк чувствовал, что теряет самообладание. — Черт побери, если не хочешь выходить за меня замуж, пусть будет по-твоему. В конце концов, когда мы познакомились, я тоже говорил, что не собираюсь жениться, но сейчас я не позволю тебе…

— Что значит не позволишь? Ты не имеешь права мне приказывать. Мы не муж и жена. И ты не можешь заставить меня сделать что-либо против моего желания.

— Этот ребенок также и мой. Ты не…

— Откуда тебе это известно, Джейк? — взорвалась Николь. Ее лицо по-прежнему было бледным от потрясения, вызванного тем, что они только что узнали. — А может быть, отцом ребенка является Дэвид или еще кто-то?

— Прекрати! — Джейк сжал кулаки, еле сдерживая себя, чтобы в ярости не ударить ее.

Николь, отвернувшись, замолчала.

— И больше ни слова, — процедил он, стиснув зубы. — Немедленно убирайся отсюда. Даю тебе неделю, чтобы ты подыскала себе другое жилье. Я подписал выгодный контракт, поэтому все это время меня в городе не будет, но, когда вернусь, надеюсь, ты уже переедешь.

Джейк не помнил, как вышел из квартиры, и только грохот захлопнувшейся за ним двери еще долго отдавался в ушах. Очутившись на улице, он немного пришел в себя. В первом попавшемся по дороге баре заказал виски с содовой и попытался наконец успокоиться. Конечно, Николь всего лишь дразнила его, и не более того. Ведь он был ее первым и единственным мужчиной. И если несколько раз он не соблюдал мер предосторожности, то лишь потому, что не мог ждать, забывая обо всем на свете, как только Николь оказывалась в его объятиях.

Ребенок, несомненно, был его, и они обязательно найдут выход из сложившейся ситуации. С этими мыслями он возвратился домой спустя три часа. И обнаружил, что Николь уже ушла. Ничто теперь не напоминало о ней в их квартире, за исключением жуткой пустоты, оставшейся после ее ухода.

В тот роковой день Джейк сразу же отправился в театр, чтобы извиниться перед Николь. Однако и там никто не знал, куда она исчезла. Может быть, просто не хотели говорить.

Тогда Джейк поймал за руку пробегавшего мимо Эдама Чеймберса и, пользуясь своим физическим превосходством, прижал его к стене:

— Ладно, выкладывай, где она?

— Кажется, она была не совсем здорова и отправилась к врачу.

От этого, казалось бы, ничего не значащего ответа Джейка пронял озноб. Он понял, что уже слишком поздно что-либо предпринимать.

— Какое время ей назначили? — продолжал допрашивать Джейк, надеясь все же, что ему удастся остановить ее. — Как зовут врача?

— Откуда мне знать? — Ответ звучал чересчур равнодушно.

— Перестань лгать, тебе обо всем известно!

— Послушай, Джейк, — честно признался Эдам, — она не хочет больше видеть тебя. Я не знаю, что между вами произошло, но скажу тебе одно: Николь работает в нашей труппе с четырнадцати лет, то есть со времени своей первой летней стажировки. Ей приходилось переносить многие трудности, и я не позволю ни тебе, ни кому бы то ни было причинять ей боль.