Песни Умирающей Земли: Добрый волшебник - [5]

— Солнце скоро скроется за Амальдаром. Куда держать курс?

— Амальдар? — смешался Альфаро. — Я думал, мы летим в Моадель.

— Амальдар — это место. А Моадель — так звали творца.

— А-а, ясно… — Альфаро приложил некоторые усилия, чтобы придумать, как бы увильнуть и не признаваться, что он побывал неподалеку от Баумергарта. И ничего не придумал. Да и едва ли его оправдания стали бы слушать.

Ильдефонс был весьма щедр на намеки. Альфаро прикинул курс вихрелета. Он подумал, что должен постараться, чтобы у волшебников создалось впечатление, будто он честнейший малый и готов помочь чем получится. Впоследствии это пригодится — ему, Альфаро, такая готовность обязательно зачтется.

— С этой точки судить трудновато, но я бы взял на сто ярдов в сторону от Скома и поднялся ярдов на шесть.

Роскошный летательный аппарат развернулся и лег на курс, — похоже, Ильдефонс управлял им силой мысли.

— Вот-вот, теперь почти точно…

— Превосходно, — уронил Ильдефонс. В голосе его послышался намек на благоволение — мол, юный Мораг заслужил право пребывать в обществе старших и мудрых.

С тех пор как Альфаро прибыл в Асколез, он почти не общался со старыми волшебниками. Теперь он заподозрил, что они куда затейливее, чем прикидываются. А уж как искусно умеют унизить чужака!

5

Острия шпилей и купола-луковицы Амальдара выделялись на фоне солнца отчетливыми черными силуэтами. Казалось, они стараются взобраться на солнце.

Если раньше волшебники держались безразлично, теперь они наконец-то оживились и проявили интерес к цели путешествия — некоторые даже весьма бурный.

Ильдефонс и Риальто стояли на палубе, опираясь на перила. Альфаро устроился рядом.

— Возможно, мы недооценили нашего нового собрата, — задумчиво произнес Риальто.

— Не исключено, — с сомнением в голосе отозвался Ильдефонс.

— Я, например, доволен. Не исключено, что перед нами открываются великие возможности. Альфаро, поведайте нам подробности.

— Да я уже рассказал все, что знаю, — ответил Альфаро.

— В самом деле? Отчего же тогда вы поспешили к Ильдефонсу, а не отправились исследовать мираж сами?

— Потому что соображаю медленно и не отличаюсь храбростью, когда сталкиваюсь с небывалым, — объяснил Альфаро.

— Любой из этих таких-растаких стариков ринулся бы туда, рассчитывая на скорую поживу, — сказал Ильдефонс.

Альфаро заметил, что Заулик-Хантце и Герарк Предвестник как-то жмутся и нервничают. Да и Ильдефонс с Риальто утратили обычное присутствие духа.

К беседующим приблизился Пандерлеу:

— Ильдефонс, я совсем позабыл! У меня в лаборатории полным ходом идет эксперимент. Там все раскочегарено! Вернемся в Баумергарт! Мне срочно надо домой!

— И куда же вы направите свои стопы оттуда? — осведомился Риальто.

— Не время насмешничать, Риальто! Ильдефонс, я настаиваю, поворачиваем!

— Дражайший Пандерлеу, соратник моих юных лет, ты совершенно свободен — ступай, коли желаешь.

— Чрезвычайно заманчивая перспектива, но ты лично сделал ее невозможной.

Солнце уже склонилось за Азур. В лучах, еще струившихся из-за горизонта, не просматривалось ни малейшего признака Амальдара. Лишь стая рукоклювов кружила в вышине в поисках добычи.

Не рассчитывая услышать вразумительный ответ, Альфаро все же поинтересовался:

— Может, кто-нибудь наконец объяснит мне, в чем дело? Хотя бы что-то?

Ильдефонс ответствовал:

— Мы уважим просьбу собрата Пандерлеу. Я поворачиваю обратно к Баумергарту. Подкрепив силы, мы проследуем в библиотеку и, после необходимых изысканий, порешим, что предпринять завтра. Или же не предпринять.

Огромный вихрелет понесся, рассекая сумерки. Сотни цветастых знамен, украшавших его борта, громко хлопали на ветру.

6

Едва вихрелет опустился на лужайку, как поднялась суматоха. Большинство волшебников ринулось к накрытым столам, намереваясь еще основательнее опустошить хозяйские кладовые. Кое-кто разбежался по своим вихрелетам, но эти немногие тотчас вернулись — и все как один клокоча от ярости и изрыгая брань.

Ильдефонс заявил:

— Я погрузился в глубины собственной души, поразмыслил, и намерения мои совершенно переменились. Благоразумие требует от нас держаться вместе, составить четкий план, наметить ясную цель и уже тогда устремляться в будущее — сплоченно, локоть к локтю.

Мун Волхв, набивший рот крокетами из печенок жаворонка, невнятно высказался:

— Благоразумнее всего было бы сохранить верность тому принципу, которого мы держались со времен похода Фритьофа. Игнорировать Амальдар, и все тут.

Но с Муном согласилось лишь меньшинство.

Герарк Предвестник отчеканил:

— Скажу так. Пусть кому-то и помстилось, будто Амальдар необъяснимым образом уцелел, но со времен Великого Мотолама он никак не давал о себе знать. А потому — не буди лихо, пока оно тихо, — вот вам мое мнение.

Герарк до сих пор не пришел в себя и сидел белее мела. Альфаро опасался, что провидец учуял какое-то смертоносное дуновение из будущего.

Тут подал голос Риальто:

— Прекрасная идея, только вот есть у нее один прокол. Когда Альфаро заметил Амальдар, то и сам Амальдар заметил Альфаро.

Старцы снова принялись метать в Альфаро грозные взоры. Голосу разума они явно внимали очень редко.

— Когда мы только что летали проверять, истинно ли было видение, посетившее Альфаро, Амальдар унюхал нас. Те Радье знает, что мы знаем.