Песнь Сорокопута - [88]

– Раз мы уже опустошили одну, то предлагаю кое-что интересное, – произнёс Оливер, вертя в руках пустую бутылку.

– Что? – спросил Леон.

– Сыграем в бутылочку? – сказал он игриво.

XXVII

– Бутылочку? – тотчас переспросил Леон и ошарашенно уставился на меня, будто бы я был единственным здравомыслящим здесь человеком и мог остановить происходящее.

Видимо, Леон был обо мне лучшего мнения, чем я думал. Я отвернулся, чтобы скрыть смятение от Оливии. От одной мысли о том, что благодаря этой игре я мог её поцеловать, меня бросало то в холод, то в жар. Даже ладони вспотели; я чуть было не уронил чашу с вином.

Скэриэл прыснул от смеха, по-приятельски закидывая руку мне на плечо, словно был уверен, что эта затея мне точно понравилась. Оливер заулыбался ему, демонстративно опустил бутылку и раскрутил. Под смешки Скэриэла бутылка повернулась к Оливии.

– Не на поцелуи, верно? – спросила она, не глядя на брата. Её щеки тоже покрылись румянцем, но, как мне казалось, не от смущения, скорее под воздействием вина. По её лицу было понятно, что предложение брата ей не по нраву.

– А вы против? – Оливер хихикнул и чуть завалился на Оливию. Она недовольно толкнула его локтем в бок.

– Мы ещё недостаточно пьяны, чтобы соглашаться на такое, – вставил Скэриэл, развалившись на своём месте; его слегка качало, так что иногда он приваливался к моему плечу. – Нужно сначала выпить это. – Он указал на греческое вино, к которому мы ещё не притронулись. – А потом хоть оргию предлагай. Наутро никто ничего не вспомнит.

Мне было непонятно, говорит он это в шутку или на самом деле считает так. Перспектива целовать Оливию при всех мне не нравилась. Я никогда прежде не целовался и точно не собирался делать это впервые в нетрезвом виде. В фантазиях я оставался с Оливией наедине, может, в каком-нибудь ботаническом саду в окружении распустившихся цветов или на худой конец на последнем ряду за просмотром чёрно-белого французского фильма в кинотеатре. И никакого алкоголя и пьяных друзей под боком.

– Как насчёт… – Оливия выдержала паузу, – «Правда или действие»?

– Классная идея! – встрепенулся Оливер, который до этого словно отчаялся затянуть нас в игру. – Я кручу первым.

Видя, с каким азартом он принялся крутить бутылку, никто не стал спорить. Сделав круг, бутылка указала на Скэриэла. Я выдохнул, словно на кону была моя жизнь.

– Правда или действие?

– Правда. – Улыбаясь, Скэриэл пожал плечами и скрестил ноги. Он в предвкушении ждал вопроса.

– Что с твоей губой? Никаких отговорок, типа упал с велосипеда, давай полную историю, – потребовал Оливер, театрально взмахнув рукой, словно заранее был готов к вранью.

Я от волнения закусил губу, хорошо хоть не опрокинул чашу с вином: за время обсуждения она по кругу перекочевала ко мне; на этот раз с греческим вином, которое мне понравилось в разы меньше. Все уставились на Лоу, будто бы весь день голову ломали, что такого произошло с ним. Я заёрзал, отчего Оливер, прищурившись, посмотрел на меня. Не знаю, что он там себе навыдумывал, но, кажется, его воображение уже сделало всю работу за Скэриэла.

– Не знаю, могу ли рассказывать, – вяло начал тот, почёсывая шею, – эта история связана не только со мной.

Надо было видеть лицо Оливера. Он готов был станцевать вокруг бутылки от предвкушения пикантной истории со мной и Скэриэлом. Ещё чуть-чуть, и он бы завопил: «У вас точно что-то было!» Меня это разозлило, да так, что я решительно проговорил:

– Расскажи им.

Теперь все с интересом уставились на меня.

– Я так и знал! – победоносно пропел Оливер. – Они вместе, наверное…

– Мистер Хитклиф дал мне пощёчину, – холодным тоном перебил его Скэриэл.

Оливер замолк, сбитый с толку.

– Это правда? – спросил Леон у меня.

Я рассеянно кивнул.

– Ну и дела, – протянул Оливер, глядя то на меня, то на Скэриэла, как будто прежде никогда нас не встречал. Я чувствовал, что у него язык чешется задать уйму вопросов, но он молчал.

Какое-то время никто не произносил ни слова. Пустая чаша с бутылкой вина находилась рядом с Оливией, которая без особого интереса разглядывала её. Я не выдержал этой бессмысленной напряжённой атмосферы – они вдруг все словно воды в рот набрали, как будто мы затронули опасную тему, – и сам рассказал вкратце о том, что произошло.

– Получается, всё началось из-за меня, – чуть подумав, виновато произнёс Оливер. – Если бы я не полез через окно, то Кевина бы не уволили, а ты не сбежал бы из дома и мистер Хитклиф не сделал бы то, что сделал.

– Ну… – замялся я. – Всё давно к этому шло, так что ты тут ни при чём. Отцу с самого начала не нравился Скэриэл.

– Да всё нормально, он даже не сильно меня ударил, – улыбнулся Скэриэл. Все снова уставились на его губу. – Да ладно вам! Тоже мне, проблема века. Я и похуже получал.

– От кого?

– Неважно от кого, – отрезал Лоу. – В Запретных землях драки – обычное явление. Там все дела решаются кулаками. Однажды, например, Джерома избили за то, что он по пьяни запутался и накинул чужую куртку в клубе.

– Ого! – воскликнула Оливия. – И это нормально? Среди полукровок?

– Вполне. Разговоры – для чистокровных, – усмехнулся Скэриэл. – Проще сразу полезть в драку и показать силу.