Песнь Сорокопута - [36]

– Готи, подними руки. – Скэриэл ласково разговаривал с ним. Тот был под кайфом и безропотно слушался. Я помог стянуть с него рубашку. Его кожа была мягкой на ощупь, а руки – нежными и ухоженными, как у девушек. Руки, которым никогда прежде не приходилось заниматься тяжёлым трудом. Тогда я впервые задумался о разнице между нами, даже в таких мелочах: мои руки были в мозолях, с грязными, обломанными ногтями.

– Зачем ты его раздеваешь? – шёпотом спросил я, поддерживая чистокровного, пока Скэриэл осторожно снимал с него брюки.

– Он не любит спать в одежде.

Какая, к чёрту, разница, как он любит спать?!

Увидев на моём лице недовольство, Скэриэл раздражённо выдохнул и произнёс:

– Выйди.

– Но… – растерялся я.

– Джером. Выйди, – прошипел Скэриэл.

Позже я зашёл ещё раз глянуть на чистокровного. Он действительно спал без одежды. У меня глаза на лоб полезли, когда я понял, что Скэриэл собственноручно сложил его одежду.

Иногда я занимался уборкой в доме: хотел быть полезным в те дни, когда Скэриэл ничего мне не поручал, но давал деньги на личные расходы. Я складывал его вещи, мыл посуду и полы, протирал пыль. Собирал разбросанные по углам книги. Скэриэл абсолютно не следил за своими вещами. Я находил его книги даже в ванной. Они были мокрые или с пожелтевшими страницами. Он не держался за вещи, мог отдать любую футболку или рубашку и ничего не имел против того, чтобы самому ходить в чужой одежде. В первое время я стеснялся пользоваться его гардеробом. Всё ещё помнил времена, когда в интернате каждый трясся над своими пожитками и, чуть что, устраивались целые бойни за перчатку или шапку. Но Скэриэл мог без спроса взять что-то из моего скудного гардероба, который я берёг как зеницу ока. Со временем я понял, что в этом доме я могу надеть всё что захочу, и Лоу не прогонит меня метлой за порог.

В то утро я тихо вышел из комнаты Эдварда, когда они болтали на кухне. Они шутили, хихикали, обменивались непонятными мне словами, скорее всего, из литературы или истории. Это был не тот Скэриэл, которого я знал. Он так легко и непринуждённо вёл с чистокровным беседу, что меня затопила чёрная зависть.

Скэриэл наслаждался разговором. Меня это поразило, ведь в самом начале он как-то обмолвился, что чистокровный ему нужен для дела. Ничего личного, только далеко идущие планы. Но я уже сомневался в этом. Быть может, Скэриэл попал в собственную ловушку. Или он мастерски играл роль лучшего друга, да так искренне, что даже я поверил в его дружбу с чистокровным.

Ради этого Хитклифа мне пришлось следить за работницей клуба, Билли. И за чистокровным Оскаром Вотермилом. Эдвард по требованию Скэриэла сделал мне поддельные документы, подтверждающие, что я полукровка, но я всё равно трясся от страха, когда мимо проезжала полицейская машина. Я ненавидел чистокровных, ненавидел центр и ненавидел полицейских. У них было оружие, и они владели тёмной материей. Никто даже не пикнет, если они убьют меня и вывезут тело в Запретные земли.

На часах было около трёх, когда в дверь позвонили.

– План Б, – подмигнул Скэриэл и пошёл в холл, на ходу приглаживая волосы.

Я достал с верхней полки начатую бутылку виски и немного отпил из горлышка. Терпкий вкус алкоголя взбодрил меня. Я налил немного на ладонь и щедро брызнул на лицо. Вернув бутылку на место, я с разбега плюхнулся на диван.

Мне нужно было сыграть пьяного перед Хитклифом.

XI

Дверь мне открыл Скэриэл. Он выглядел взволнованным, словно я вломился в неудачное время. Но я предупреждал, что заеду за ним после лицея, и поэтому сам удивился и, уставившись на него, нерешительно замер в дверях. Он слабо улыбнулся, впуская меня в дом.

– Скэр. – Я вошёл в холл и нервно затараторил: – Леон не против. Я приехал с Кевином. Давай съездим за смокингом?

– Готи. – Лоу замялся. – У меня тут друг.

Он указал в глубь комнаты. Огромный коричневый диван был повёрнут к нам спинкой, но я разглядел торчащую руку и чьи-то ноги в старых потрёпанных ботинках.

– Серьёзно? – Я осторожно подошёл ближе. Может, это Ноэль?

– Его зовут Джером, и вчера его уволили с работы, вот и напился. Ты только не пугайся, но он – низший.

Мы подошли к дивану, и мне в нос ударил сильный запах алкоголя. Парень, по виду крупнее Скэриэла, сопел в диванную подушку.

– Уволили с работы? Сколько ему? – шёпотом спросил я и перевёл удивлённый взгляд на Лоу.

– Восемнадцать, – тихо ответил он.

Я в недоумении посмотрел на Лоу, требуя подробностей. В Октавии возраст совершеннолетия наступал с девятнадцати лет.

– В Запретных землях работают с ранних лет, чтобы выжить.

Парень на диване поморщился, открыл глаза и недовольно посмотрел на нас.

– Чего столпились? – грубо спросил он, глядя на нас снизу вверх.

У него были тёмно-каштановые волосы; длинная чёлка закрывала пол-лица. Он хмуро посмотрел на меня и пятернёй откинул чёлку в сторону, но это не помогло – волосы лезли ему в глаза.

– Джером, как ты себя чувствуешь? Может, стакан воды? Аспирин нужен? – Скэриэл заботливо наклонился ниже.

– Это кто? – спросил он, указывая на меня.

– Привет, меня зовут Готье Хитклиф. – Я постарался быть вежливым. Низший не оценил мои манеры.