Песнь Соломона - [110]

— Да, я слышала. Какой вы пьете кофе?

— Черный.

— Черный кофе? Без сливок, без сахара, совсем без ничего? — удивилась Грейс. — Жаль, что я не в состоянии пить такой кофе, может, тогда вернулись бы мои двенадцать лет, золотая пора детства. Но это, увы, невозможно. — Она уперла ладонь в бок и с улыбкой посмотрела на Молочника.

— Чему я обязана вашим визитом ко мне? — Слово «мне» хозяйка дома произнесла с легким, но отчетливым ударением.

— Я пытаюсь разыскать здесь кого-нибудь, кто знал мою бабушку. Ее звали Пой.

Грейс зажала рот руками и чуть слышно пискнула.

— Родственники! Вы ведь родственники! — Молочник поставил чашку. — Вот так номер! — У Грейс заблестели глаза.

— Вы и впрямь пришли по адресу, — сказала Сьюзен. — Но сомневаюсь, смогу ли я вам чем-нибудь помочь.

— Бог с тобою, Сьюзен, что ты говоришь? Пой — имя твоей матери, насколько мне известно.

— Ничего подобного, Грейс, и, если ты позволишь мне докончить начатую фразу, ты, возможно, узнаешь нечто, о чем не знала до сих пор.

— Мне казалось, ты говорила…

— Мою мать звали Мэри. Мэри. Мэри.

— Что ж, извини.

Сьюзен повернулась к Молочнику.

— Моего отца, — сказала она, — звали Воррен Берд, а у него была сестра по имени Пой.

— Это она! Конечно же! Моя бабушка Пой. А мужа ее звали…

— Ну, я же точно помню, что в вашей семье кого-то звали Пой!

— Мне неизвестно, за кого она вышла замуж, — перебила их обоих Сьюзен.

— Нет, это просто поразительно. Незнакомый человек внезапно входит к тебе в дом, и вдруг оказывается, что он твой… кем он тебе приходится? Кузен? Племянник? Избитое выражение, но право — тесен мир. Нет, в самом деле! Вам непременно нужно побывать у меня в классе, мистер Мейкон.

Молочник, как и Сьюзен Берд, пропустил мимо ушей эту тираду.

— Где она жила? — спросил он, обращаясь к Сьюзен.

— В последний раз мой отец видел ее в фургоне, отправлявшемся в Массачусетс. Она должна была там поступить в частную школу квакеров.

— Так твои родители квакеры? Ты никогда мне не говорила. Представляете себе, мистер Мейкон, держит такие вещи в секрете от близкой подруги. Уверена, она и вас бы держала в секрете, не окажись я тут.

— Она что, так и не вышла замуж? — У Молочника не хватало времени на то, чтобы отзываться на реплики Грейс.

— Может быть, и вышла, но нам об этом неизвестно. После того как она уехала в эту квакерскую школу, родители больше ничего о ней не слышали. Думаю, они пытались ее разыскать… Помню, моя бабушка — ее звали Хедди — очень уж убивалась, когда об этом заходила речь. А я предполагала то же, что и мой отец: окончив школу, Пой сама не захотела, чтобы они ее нашли.

— Разумеется, не захотела, и ты прекрасно это знаешь и не морочь мне голову, — сказала Грейс. — Она, наверное, последовала примеру многих других, вот и все. — И добавила, наклонившись к Молочнику: — Типичный случай. Типичнейший, я бы сказала. Сейчас это случается довольно редко, но в прежние времена многие так поступали… если удавалось. — Она сверкнула глазами в сторону Сьюзен. — Твои же собственные родственники, Сьюзен. Они все теперь считаются чистокровными белыми. Лила, Джон. Я-то знаю, какой он белый, Джон, и он знает, что мне это известно.

— Это всем известно, Грейс.

— Почему же? Мистер Мейкон этого не знает. В Мэйвилле я встретила на улице Джона…

— Мистеру Мейкону совсем не нужно это знать. Ему это даже неинтересно.

— Откуда ты знаешь, что ему интересно, а что неинтересно?

— Он ведь сказал, что женщина, которую он ищет, — его бабушка, а если это его бабушка, она слишком темна для… — Сьюзен Берд замялась. — Словом, слишком темна, чтобы ее могли принять за белую. Верно? — Она слегка покраснела.

Молочник не ответил на ее вопрос.

— Вы говорите, она жила в Массачусетсе, так?

— Да. В Бостоне.

— Понятно.

Судя по всему, дальнейшие расспросы не имели смысла, и Молочник решил прощупать другую линию.

— Знали вы или хотя бы слышали о женщине, которая жила в этих местах и которую звали Пилат?

— Пилат? Нет. Никогда. Тебе знакомо это имя, Грейс?

Грейс покачала головой:

— Нет, а я ведь здесь почти всю жизнь прожила.

— Я не почти, а целиком прожила здесь жизнь, — сказала Сьюзен. — Мои родители, и мать, и отец, родились здесь, и я здесь родилась. Я ни разу не покидала пределов округа Сент-Филиппс. У меня есть родственники в Южной Каролине, но я никогда даже в гости к ним не ездила.

— Ну, причина тут все та же. Они поступили, как Джон. Ты не могла бы поехать к ним в гости, даже если б захотела. — Грейс нагнулась над блюдом с печеньем и выбрала одно.

— Свет клином на них не сошелся, у меня есть и другие родственники, — негодующе сказала Сьюзен.

— Надеюсь. Грустно это, мистер Мейкон, когда остаешься одна, никому не нужная, и никто тебя знать не желает. Я лично за свою родню держусь. Замуж я не вышла, знаете ли, во всяком случае пока, но родня у нас очень дружная, — многозначительно проговорила она.

Молочник отогнул рукав и посмотрел, который час.

— Ой, взгляни-ка, — оживленно воскликнула Грейс. — До чего красивые часы. Можно посмотреть? — Молочник встал, протянул ей часы и, стоя, ждал, когда она их возвратит. — Сьюзен, гляди, на них нет ни единой цифры. Только точечки. Интересно, как по этим точечкам можно выяснить, который час?